Последняя тайна Храма - [7]

– Хро-ан-ха-мун, – улыбнувшись, поправил сына Халифа.

– Ну да. Воры попались бы в капкан, и я посадил бы их в тюрьму.

– Тогда они легко бы отделались, – рассмеялся Имбирь. – Обычно за грабеж гробниц отрезали нос и посылали на ливийские рудники. Или сажали на кол.

Халифа и его друг обменялись ироничными взглядами и, тихо посмеиваясь, двинулись вслед за Али в глубь гробницы. Но не успели они пройти и десяти метров, как услышали сзади топот и чье-то учащенное дыхание. Обернувшись, друзья увидели отчетливо различимую на ярком прямоугольнике дневного неба фигуру человека в чалме.

– Кто тут инспектор Халифа?

Полицейский вопросительно взглянул на своего друга и, чуть отступив назад, ответил:

– Я.

– Идемте скорее… Там нашли…

Незнакомец осекся, с трудом переводя дыхание.

– Что нашли?

В коридоре повисла напряженная пауза.

– Труп, инспектор.

Из темноты до них донесся веселый голос Али:

– Классно! Пап, можно, я с тобой?

В полицейском участке Халифе сообщили, что тело было найдено в Малкате – некогда помпезном дворце фараона Аменхотепа III, с веками превратившемся в нагромождение засыпанных песком руин, представляющих интерес лишь для узкого круга специалистов-египтологов. Не теряя ни секунды. Халифа устремился к ожидавшему его пыльному «дэу», предварительно вверив сына Имбирю. Как Али ни упрашивал взять его с собой, отец остался непреклонен и велел возвращаться под присмотром Саида домой.

До места происшествия было минут двадцать езды. Водитель – угрюмый тип с веснушчатым лицом и гнилыми зубами – всю дорогу не спускал ноги с педали газа, гоня полицейский джип через песчаные бугры к долине Нила и дальше на юг, в сторону Фиванского массива. Халифа открыл пачку «Клеопатры», прикурил и, выпуская клубы дыма, смотрел на проплывающие за окном поля и заросли тростника. По радио передавали об очередном обострении ситуации на палестинских территориях. Халифа не вникал в детали, но его сознание фиксировало хорошо знакомые из новостей штампы – «террорист – смертник», «число погибших от взрыва уточняется», «Израиль обещает провести акцию возмездия»…

– Скоро война будет, – с мрачным видом спрогнозировал шофер.

– Она уже идет. – Халифа тяжело вздохнул и, сделав последнюю затяжку, выбросил окурок в окно. – Последние лет пятьдесят.

Водитель закинул в рот пару пластинок жевательной резинки и энергично задвигал челюстями.

– Думаете, примирение невозможно?

– Уж точно не сейчас. Осторожно, на повозку не налети!

Прямо перед ними плелась запряженная ишаком крестьянская тележка, доверху нагруженная свежесостриженным тростником. Водитель рванул машину вправо, выскочив на встречную полосу, где чудом избежал лобового столкновения с туристским автобусом.

– О Аллах, смилуйся надо мной, – забормотал инспектор, вцепившись в приборную доску автомобиля.

Они проехали Деир эль-Бари, Раммессеум, развалины храма Мернептаха. Далее трасса разветвлялась: поворот налево уводил на восток, к Нилу, направо – к древнему поселению строителей в Деир-эль-Медине и Долине Цариц. Полицейские продолжили путь прямо, мимо знаменитого храма в Мединет Хабу, вдоль по запылившейся, испещренной колеями от вездеходов дороге, змеей протянувшейся к самому горизонту. По обеим ее сторонам простиралась волнистая пустыня, все природное разнообразие которой ограничивалось редкими переплетениями сросшихся кактусов да верблюжьими экскрементами. Время от времени попадались осевшие контуры древних глинобитных стен, бесформенные и коричневые, словно горячий шоколад. Наконец, после километров крутых спусков и ухабов, вдали, рядом с возвышавшимся на фоне пустыни ржавым телефонным столбом, показались силуэты автомобилей и кружащие вокруг них люди в форме. Машин было пять: три полицейских джипа, «скорая помощь» и, немного в стороне, пыльный голубой «мерседес». Водитель Халифы остановился рядом с полицейскими машинами, и следователь вылез из автомобиля.

– Когда же вы наконец обзаведетесь мобильником? – проворчал, вместо того чтобы поприветствовать шефа, заместитель Халифы Мохаммед Сария. – Больше часа вас разыскивали!

– А я тем временем наслаждался двумя чудеснейшими гробницами вади Бибан эль-Мулюка, – нагловато ответил Халифа. – Воспринимай это как очередную причину, оправдывающую мою нелюбовь к мобильникам. А еще от них бывает рак.

Он достал сигарету и закурил.

– Ну что тут у нас?

Сария сердито кивнул головой в сторону:

– Вон, труп. Мужчина, по документам – некто Пит Янсен, гражданин Египта, хотя имя больно странное.

Он вытащил из кармана пиджака прозрачный полиэтиленовый пакет с помятым кожаным бумажником.

– Хозяин отеля «Менно-Ра» в Гезире, – добавил Сария, протягивая Халифе пакет.

– Того, что за озером?

Халифа достал бумажник и, быстро осмотрев содержимое, поднес ближе к глазам египетское удостоверение личности.

– Двадцать пятого года рождения… А ты уверен, что он не от старости умер?

– С виду не похоже, – буркнул Сария.

Инспектор вынул из бумажника карточку банка «Миср» и стопку египетских двадцатифунтовых банкнот. В боковом отделении он обнаружил членское удостоверение египетского общества садоводов и мятую черно-белую фотографию овчарки со свирепым взором. На обороте стояла потускневшая карандашная надпись «Арминий, 1930». Имя показалось Халифе отдаленно знакомым, но он не мог вспомнить что-то определенное и положил бумажник обратно в пакет.