Последняя сделка - [135]

Любой вариант заканчивался нашей смертью, но мне не хотелось, чтобы моим последним поступком в жизни стала капитуляция перед Дэниелом. Но мерзавец прав. Лайза, увидев нацеленный на меня револьвер, сразу все выложит Дэниелу.

Я уже успел прокрутить в голове все поступки Дэниела за последние несколько недель, но кое-какие белые пятна у меня все же оставались, и мне хотелось их ликвидировать.

— Скажи, имел ли Эневер какое-либо отношение к смерти Фрэнка? — спросил я.

— Нет, — со смехом произнес Дэниел. — Абсолютно никакого. У меня была идея обратиться к нему за помощью, но события показали, что в этом нет никакой необходимости. Он изо всех сил старался не замечать, что «Невроксил-5» таит в себе опасность. Мне кажется, что он и в мыслях не допускал, что лекарство может иметь смертельный побочный эффект.

— Но Фрэнк понимал, что здесь что-то не так?

— Да. Он встретился с каким-то врачом из Род-Айленда, который намеревался поднять шум.

— Но зачем тебе надо было его убивать? Может быть, ты сделал это из-за тех людей, у которых с подачи Сергея Делесова занял деньги?

— Дело обстояло значительно сложнее и хуже. Я сказал им, что инвестиции в «Био один» — дело верное, и на следующий день на бирже были сделаны крупные приобретения. Кто-то закупил акции компании на многие миллионы долларов. Если бы о непригодности «Не-вроксила-5» стало известно до того, как они избавились от акций, меня можно было считать покойником.

— Но они успели выскочить?

— Да. Благодаря твоему предупреждению они успели сбросить акции. Так же как и я.

— И все были счастливы?

— Не могу сказать, что они были мной довольны. Некоторое время я находился на волосок от смерти. И скорее всего совместного с ними бизнеса у меня больше не будет. Но, как видишь, я остался жить.

— Да, — согласился я. — Некоторым другим повезло меньше.

Дэниел в ответ буркнул нечто невнятное.

— Итак, ты отказался от ужина в пользу делового ленча, чтобы успеть вернуться во второй половине дня в Бостон и убить Фрэнка?

— Весьма умный шаг, — улыбнулся Дэниел. — Однако это еще не все. Я успел вернуться последним рейсом в Нью-Йорк, и служащие отеля могут поклясться, что я провел весь уик-энд там.

— А затем ты воспользовался моими запасными ключами, чтобы подбросить револьвер в наш шкаф.

— Тоже неплохая идея, — ухмыльнулся Дэниел. — И она почти сработала.

— А кто убил доктора Катарро?

— Русские. Они должны были разобраться и с тобой.

— А как насчет Джона? Зачем тебе нужно было его убивать?

— Это было необходимо. Он вспомнил, что Фрэнк говорил ему что-то о «Невроксиле-5», и позвонил мне узнать, не беседовал ли твой тесть на эту тему и со мной. Джон сказал, что звонил тебе и ты придешь к нему обсудить проблему лекарства. Я понимал, что необходимо немедленно заткнуть ему рот.

— И ты выстрелил ему в спину.

— Да, я должен был сделать это ради собственного спасения. А в этом нет ничего плохого.

— Ничего плохого?! — воскликнул я, не в силах скрыть изумления.

— Я жив, Саймон, и впредь намерен делать все, чтобы как можно дольше оставаться в этом приятном состоянии.

Дэниел совсем не походил на убийцу. Этот бледный, тощий и казавшийся недалеким человечек по всему облику своему был создан, чтобы горбиться за компьютером, а не размахивать револьвером. Но я хорошо знал Дэниела. Его отличала чудовищная алчность, и, кроме того, он был бесконечно уверен в своем умственном превосходстве над всеми остальными. Именно в силу своего характера Дэниел оказался перед дилеммой — или Фрэнк, или он. Все его моральные принципы подчинялись лишь собственным интересам. Дэниел знал, что его могут убить и он спасет себя убийством коллеги. Поэтому он без колебаний пошел на убийства, обеспечив себе надежное алиби и сделав главным подозреваемым меня.

А убив однажды, он был вынужден убивать снова и снова.

Мы молча поджидали Лайзу. Она сказала, что вернется домой до того, как позвонит Гарднер Филлипс, — то есть до одиннадцати пятнадцати. Я припомнил, что Лайза любит опаздывать. Раньше эта привычка меня раздражала, но теперь я молил Бога, чтобы жена вернулась как можно позже.

В кухне громко шипел кофейник.

— Принести тебе кофе? — спросил я.

— Не надо! Сиди где сидишь!

Я остался на месте. Стоящие у стены часы тикали все громче и громче. Дэниел пытался выглядеть спокойным, но с каждой минутой показное хладнокровие давалось ему все труднее. Он все время ерзал на стуле, а над его верхней губой выступили мелкие капельки пота.

Мне тоже было не по себе. Первоначальная бравада, с которой я ожидал выстрела, испарилась. Теперь, когда мне удалось избежать тюрьмы, остаться в живых после покушения и наладить семейную жизнь, смерть представлялась совершенно неуместной. Ну и мерзавец же этот Дэниел! Джон был совершенно прав в своих оценках этого типа.

Половина одиннадцатого.

Зазвонил телефон. Это был пронзительный трезвон допотопного аппарата, не знакомого с современной цифровой системой. Звонил Гарднер Филлипс. Я протянул руку к трубке.

— Не трогай! — выпалил Дэниел. — Оставайся на месте!

Пришлось повиноваться. Мы оба молча смотрели на телефон, а тот надрывался, чтобы привлечь к себе внимание. Филлипс, вне сомнения, был человеком упорным. Прежде чем аппарат умолк, я насчитал тридцать звонков. Когда наступила тишина, Дэниел заметно успокоился.