Последняя принцесса Нуменора - [23]

— Что это было?! — повторил Буги раздраженно.

— Что именно? — поинтересовался Пум.

— Ну это вытье в соседней со мной комнате? Ты разве не слышал?

— Нет, — покачал головой Пум, и тут же на него обрушилось недовольство родственника.

— Очень пыльно, я тут задыхаюсь. Кровать скрипит, подушка неудобная, мне кажется, что я спал на бревне, шея онемела. Я знал, что все так и будет, прихватил из дома змеиную мазь. Потом, что это за картина прямо над кроватью? Она, наверное, тонну весит, несколько раз просыпался, думал вот-вот свалится, — приплюснет, буду как черепаха. И с утра пораньше эта вешалка, безголосый осел завелся: «Едва дождался я рассвета, чтобы бежать к тебе, Иветта!»

— А, это Эрвин, — невольно засмеялся Пум, — он недавно помолвлен, сердце поет.

— Уж лучше б оно молчало, — пробурчал Буги. — Нашел чему радоваться, дурак. Уж эта Иветта ему косточки пересчитает, всю кровь профильтрует.

— Зачем ты так? — удивился Пум. — Я знаю Иветту, премилое создание, невинное дитя.

— Знаем, — махнул рукой Буги, — все они поначалу премилые.

Буги исполнился тридцать один год, но на вид ему можно было дать и все сорок. Уже много лет родственники безуспешно пытались его женить, так как все были уверены, что семейная жизнь смягчит ему сердце. Но с одной стороны было мало желающих искать свое счастье именно с Буги, а с другой — Буги яростно сопротивлялся всем попыткам связать его брачными узами.

— Знаешь что? Дай-ка мне стакан горячего молока с медом, — попросил Буги, — смесь-то конечно отвратительная, но у меня болит горло, подхватил-таки какую-то заразу.

— Не дай бог он действительно заболеет, — думал Пум, — тогда таверна будет сотрясаться от его воплей и жалоб, и все клиенты разбегутся.

Он подогрел ему молока и не пожалел две большие ложки вкусно пахнущего меда. Буги сел за столик у окна и прихлебывал напиток, держась за стакан обеими руками.

— Духи там раньше были, что ли? — бормотал он. — Словно жасмин жуешь.

Пум услышал стук копыт во дворе и радостные приветствия Бошки. «Кто-то приехал», — подумал Пум. Тут дверь распахнулась, и в таверну вбежал Юниэр.

— Здорово, дружище! — заорал он и подхватил хоббита под руки. Повертев им в воздухе, он поставил его на место. Пум сиял от восторга. Из всех громадин эта была его любимая. Он восхищался Юниэром. «Человек что надо!» — говорил он. Юниэр заметил Буги, медитирующего над стаканом молока.

— Привет, друг! — сказал он, хотя видел его впервые, — как жизнь?

— Хуже не бывает, — с наслаждением повторил Буги свой любимый ответ на этот дурацкий вопрос, но руку, протянутую Юниэром, пожал, ему польстило, что громадина его заметила.

Юниэр был в таверне «Большая Пирушка» две недели назад, перед тем как ехать к Эребу. Они проговорили с Пумом всю ночь. Пум радовался за друга и убеждал его согласиться стать королем. Он, Пум, гордился бы таким правителем, как Юниэр, и с радостью ему подчинялся. Теперь Пуму не терпелось узнать, как приняла Юниэра семья Эреба и как дальше будут развиваться события. Но сначала он накормил и напоил друга и только потом стал расспрашивать.

— Ну что Эреб? — Пум сидел, подперев щеки коричневыми кулачками, наблюдая, как Юниэр вытирает рот салфеткой. Юниэр рассмеялся, потому что пухлый хоббит весь искрился от любопытства.

— Эреб отказался! Представляешь? — Юниэр внимательно следил за тем, как ротик Пума округлился в букву «О».

— Ты меня разыгрываешь? — обиделся Пум.

— Нет. Эреб, правда, отказался. Железный старик. Он мне сказал: «Я тебя очень уважаю. Ты стоящий юноша, но усыновлю я тебя только, если королева Нуменора мне прикажет».

— Что ему жалко, что ли? — всплеснул ручками хоббит.? — Такой замечательный парень, любой бы гордился таким сыном. Не понимаю. Я бы тебя с удовольствием усыновил.

— Спасибо, дружище! — Юниэр улыбался. — Ты просто прелесть. Давай, я тебя буду звать теперь папа Пум.

— Шутишь, а я серьезно говорю, — покачал головой Пум,? — только прекрасная принцесса вряд ли захочет выходить замуж за хоббита.

— А куда ей деваться? Она мне поклялась. Даже если я окажусь хоббитом, поздно менять решения. Хоббит Юниэр, — с удовольствием сказал он, — как звучит, а?

— По-дурацки, конечно, — вставил свое слово Буги, — глупее не придумаешь. Сравнили слона с обезьяной.

Юниэр прыснул:

— Первый раз вижу такого э… сердитого хоббита.

— Это Буги, — вздохнул Пум, — с ним ничего нельзя поделать. Скрипит целыми днями.

— Если не нравится, я могу и уйти, — нахмурился Буги.

— Нет, нет, ни в коем случае, — запротестовал Юниэр. — Мне кажется, ты очень хороший парень, Буги.

— Да уж, бывают и похуже, — нехотя согласился польщенный Буги.

— Так вот, — продолжал Юниэр свою историю. — Я теперь не знаю, что мне говорить моей Мирэ?

— Кто такая эта Мирэ? — поморщился Буги.

— О! — воскликнул Юниэр. — Это моя невеста.

— А точнее? — прищурился Буги.

— Точнее, Мириэль — это дочь Тар-Палантира, королева Нуменора.

Буги задумался:

— Так ты хочешь стать королем с ее помощью? — предположил он, наконец.

— Вовсе нет! — возмутился Юниэр. — Просто, я ее очень люблю.

— Ты такой прозаичный, Буги, — вставил Пум, — Юниэр рассказывал мне, как ее встретил. На празднике, представляешь, Сиреневой ночью: костры, фейерверки и она — чудесная фея в венке из красных роз…