Фергус дополнил помощника аббата тем, что считает О'Нейла единственным человеком, хорошо знающим традиции обеих культур. Что этим он обязан своей очаровательной супруге. И именно он смог бы объединить общие усилия во имя благородной цели мира и счастья для всех, кто живет на этой планете.
После этого поднялся Хорер и говорил от имени Совета Гарона. Он заверил таранцев в искреннем радушии горожан к новым друзьям и союзникам. Он высказал уверенность Совета в том, что их первый друг благородный Генерал Лорд О'Нейл согласится править, как Граф, по крайней мере год. Хорер был единственным, кто сохранил строгое выражение лица.
После этого Дейдра поинтересовалась мнением присутствующих о выдвижении других кандидатов. Других предложений не было. О'Нейл был избран единогласно.
Что он мог сделать? Когда Кардина торжественно спросила его: «Вы принимаете предложение, генерал О'Нейл», он произнес самую короткую в своей жизни речь: «Да, женщина, принимаю.»
Над площадью пронесся гул одобрения, сменившийся радостным и веселым смехом, когда его жена порывисто и крепко обняла его на глазах у публики и привела его в страшное смущение.
О'Нейл пришел к выводу, что занятие политикой оказалось гораздо более трудным делом, чем война или реконструкция. В сражении ты или побеждаешь, или проигрываешь, иногда бывает и ничья; эффективность реконструкции зависит от твоего умения организовать дело — учесть рельеф местности, людские ресурсы и тому подобное.
Когда ты входишь в правительство, никогда не знаешь, правильное решение ты принял, или нет; вечно приходится идти на компромиссы, которые устроили бы большинство людей. Ты никогда не можешь быть абсолютно уверен, достаточно ли мудрое решение ты принял, не запоздало ли оно. Порой ответы на эти вопросы ты так и не находишь.
Спустя неделю после избрания, он встретился с Кцаром на полпути к Гиперону, чтобы установить постоянную связь между Городом и фортом и назначить Кцара Регентом в этом регионе планеты. В его обязанности теперь входила забота и управление туземцами, мутантами и изгнанниками.
— Этой займет много времени, — согласился резкий офицер, — но сделать это необходимо. Это нужно было сделать еще вчера. Я обязан сказать вам об этом. Весь этот спектакль, который вы с друзьями устроили на Реке, надолго вывел их из равновесия. Они действительно считают вас Рыжебородым Богом. И это нам наруку, это поможет установить с этими бедными недоумками мирное соглашение. Мы дадим им шанс.
— Вы возьмете это на себя?
— У меня есть и другие дела, Симус. Но моя жена сказала, что бросит меня, если я этого не сделаю. А ведь вы знаете, что я завожусь, когда меня беспокоят. Да, кстати, я вижу, вы завоевали ту славную девочку.
— Да если бы так. Думаю, что это она меня завоевала окончательно. Если ее послушать, я всего лишь жертва.
Потом поступило робкое приглашение на «небольшую вечеринку» в честь Кцара, который потребовал Самариту к себе в команду, как главного специалиста по аборигенам.
Своей жене Симус сказал:
— У меня совершенно нет времени пойти с вами. Тебе придется представлять меня.
— Мы пойдем вдвоем, Симус, — его лицо стало холодным и отчужденным, он боялся таких перемен в ней больше, чем нахмуренных бровей Кардины.
— Так и надо было говорить сразу.
Итак, Симус призвал все свое обаяние в сердечное рукопожатие и дружеское приветствие Сэмми и Эрни на пороге их дома; сгреб в объятия Карину; потрепал по волосам туземку, по-прежнему живущую в доме его друзей, под аккомпанемент счастливого пощелкивания.
Жена Кцара была единственной женщиной в их компании, которая не ждала ребенка. Зилонгцы, похоже, решили заводить детей, о которых да долго мечтали, немедленно.
Симус пел песни, снова рассказывал замечательные истории о своих фантастических приключениях и космических скитаниях. Прощение и восстановление прежних дружеских нежных отношений, безотчетных и пылких взаимных симпатий, оказалось таким простым и легким.
— Мы не осмеливаемся пригласить вас снова, Благородный Лорд, — сказала Сэмми, когда провожала его жену. — Ведь теперь вы очень заняты важными делами.
— Если я не буду иметь возможность видеть вас обоих хотя бы раз в месяц, то вынужден буду заточить обоих в монастыре, понятно?
— Ты был таким милым сегодня, — шепнула Мариетта ему на обратном пути к монастырю, — совсем как в ту ночь, когда я поняла, что люблю тебя.
— Думаю, что сегодня я был гораздо лучше, чем тогда.
— Надеюсь, ведь теперь ты женатый человек.
Все было очень хорошо, но всего было очень много! Приближалось Рождество, и Симус все чаще подумывал о том, чтобы забрать жену и ребенка и отправиться на Тару, как только появится такая возможность. Его утомленные мозги были истощены бесконечными никогда не кончающимися кризисами.
Ведь я же поэт, разве не так? А не бесстрастный политикан.
В ночь перед Рождеством, как раз перед вечерней молитвой, он встретился с Кардиной. Он был в отвратительном настроении. Усталый, взвинченный, он накинулся на нее с обвинениями в том, что его втянули в занятия, к которым он не предрасположен, у него ничего не получается.
Он требовал освободить его не через год, а сейчас, немедленно.
