Последняя ночь Александра Македонского - [8]
Но Пердикка был увлечён тихим разговором с юной шаловливой гетерой. Та с грацией кошечки поднесла к его губам наполненный кубок. Он пригубил вина и отстранился, снял с пальца золотое кольцо и бросил его в кубок. Птолемей вынул из ножен меч, дотянулся до Пердикки, слегка ткнул остриём в его спину. Обернувшемуся товарищу он показал наклоном головы на царя. Пердикка тут же вскочил на ноги и, получив от виночерпия свою чашу, пробрался к Александру, опустился возле него на корточки. На губах царя блуждала улыбка, глаза его были подёрнуты светлой пеленой воспоминаний.
– Пердикка, – доверительно и мягко спросил он, – помнишь наши последние слова на земле Эллады?
От ответной улыбки лицо Пердикки светлело, помолодев на десяток лет. Забытая беззаботность промелькнула в серых глазах.
– Я спросил. "Ты раздал друзьям свои земли, стада – почти всё, что получил в наследство от отца. Но ты же наш царь. Что ты оставил себе?"
– Надежды, – как и тогда, ответил Александр.
Пердикка кивнул.
– Да. И я сказал: "Не нужны мне твои дары. Поделись своими надеждами".
– И было много весеннего солнца. И синее море искрилось, ласкало берег у наших ног и манило ступить на корабли... – Александр смолк, на глаза его наворачивались слёзы.
– И Буцефал перебирал ногами, волновался рядом, – продолжил Пердикка.
– И подплывали корабли с белыми парусами, тревожа кричащих чаек, – вмешался Клит.
– И с нами были Парменон с сыновьями, – раздался вдруг картавый голос Каллисфена позади Клита.
Напряжённое молчание оборвало воспоминания, тяжело повисло вокруг царя.
– Изменник, как и его сыновья, – объявил Александр холодно и жёстко.
– Лучший друг твоего отца, – невозмутимо возразил Каллисфен. – Несмотря на возраст, лучший друг твоих надежд.
Алексан др вскочил и, дрожа от гнева, схватился за рукоять меча. Его остановили Клит и Птолемей.
– Всё ему было мало! – прохрипел Александр. – Мало, что я одарил его наградами и отличиями больше, чем других! Так он распускал слухи, будто только ему я обязан своими победами!
– Достойная причина, чтобы обвинить в заговоре и казнить, – смело продолжил Каллисфен, ощущая молчаливую поддержку молодёжи.
Александр вместо дальнейших возражений неожиданно разразился громким смехом и обессиленный опустился на руно.
– Мы слишком быстро сделали невозможное, – опять произнёс Антиген Одноглазый.
– И слишком далеко оказались от Македонии и Эллады, – рядом с ним пробормотал Селевк...
...На верху пологого холма, вблизи короткой тени старой дикой алычи, из давно не знающей дождя земли торчали четыре копья, которые удерживали подвязанное к ним полотно из красного шёлка. Растянутое прямоугольником полотно укрывало от палящего солнца разостланный поверх чахлой жёлтой травы ворсистый ковёр и близких царю друзей и военачальников. Кто хотел, успели омыть лица и руки, и все они кое-как устроились на ковре, захваченными у персов чащами из золота и электры черпали разбавленное вино из большого кратера. Они не скрывали весёлого облегчения воинов, которые недавно пережили смертельные опасности удачного для них сражения. Утоляя разбавленным вином жажду, они доедали жареного барана, уже основательно обрезанного походными ножами. Хруст и звучная работа здоровых челюстей не оставляли сомнений о волчьем голоде, кости и оторванные рёбра, небрежно обглоданные, отлетали и порой ударялись об уже разбросанные вокруг ковра.
Мало кто избежал ранения, но ранения были лёгкими, и всех их переполняла безудержная жадность к жизни от сознания одержанной победы в очень рискованном предприятии. Огромный хвост чёрного дыма ещё шевелился и полз из-за холма, где до сражения противник раскинул свой большой военный стан. Возгласы всеобщего одобрения и приветствия вырвались из всех глоток, когда у дерева со стороны невидимого разграбляемого стана появился самый зрелый и самый опытный среди них военачальник, Парменион. Его умные карие глаза поблескивали на мужественном и всё ещё красивом лице. Подойдя к ковру, он отстегнул рубиновую запонку на плаще, скинул его на руки темнокожему рабу, снял с головы и отдал ему позолоченный шлем. Другой раб тут же оказался рядом и из кувшина полил в широкие ладони нагретую жарой воду. Парменион умыл лицо, волосатые руки, отёрся белым полотенцем и вернул его рабу. Он намеревался присоединиться к остальным, но усталый топот мчащегося с наездником коня заставил Александра подняться, и они посмотрели туда, где вдоль подола холма скакал персидский гонец с привязанным к торчавшему за спиной копью белым лоскутком. Лоскуток неистово трепетал, пока гонец не осадил коня возле их привала.
Гонец спустился на землю, пошатнулся и замер перед остриями дротиков, направленных ему в грудь Клитом и Пердиккой. Не отдышавшись, он пал перед Александром на колени и склонился лбом до щетины жёлтой травы. Александр выплюнул не проглоченный кусок мяса, отбросил чашу на ковёр и упёрся кулаками в бока.
– Так что мне предлагает царь Дарий после этого сражения? – спокойно потребовал он ответа.
– Владыка персидской державы восхищён тобой, – не смея смотреть на него, хрипло проговорил гонец. – Он просит мира и родства. Предлагает тебе в жёны свою дочь и лучшую часть владений – земли и города к западу от Тигра.
Для воспитания предпринимательской и буржуазно-городской культуры отношений в России обязательно должен появиться и развиться авантюрный жанр и русский герой такого жанра, близкий и понятный зарождающемуся национальному среднему классу. Как было и в других, ныне считающихся развитыми капиталистических державах, он появится только через мифологизацию определённых периодов истории государства. Предлагаемый читателю цикл приключенческих повестей «Тень Тибета» является продолжением намерения предложить и разработать такого героя.
Для воспитания предпринимательской и буржуазно-городской культуры отношений в России обязательно должен появиться и развиться авантюрный жанр и русский герой такого жанра, близкий и понятный зарождающемуся национальному среднему классу. Как было и в других, ныне считающихся развитыми капиталистических державах, он появится только через мифологизацию определённых периодов истории государства. Предлагаемый читателю цикл приключенческих повестей «Тень Тибета» является продолжением намерения предложить и разработать такого героя.
Для воспитания предпринимательской и буржуазно-городской культуры отношений в России обязательно должен появиться и развиться авантюрный жанр и русский герой такого жанра, близкий и понятный зарождающемуся национальному среднему классу. Как было и в других, ныне считающихся развитыми капиталистических державах, он появится только через мифологизацию определённых периодов истории государства. Предлагаемый читателю цикл приключенческих повестей «Тень Тибета» является продолжением намерения предложить и разработать такого героя.
Для воспитания предпринимательской и буржуазно-городской культуры отношений в России обязательно должен появиться и развиться авантюрный жанр и русский герой такого жанра, близкий и понятный зарождающемуся национальному среднему классу. Как было и в других, ныне считающихся развитыми капиталистических державах, он появится только через мифологизацию определённых периодов истории государства. Предлагаемый читателю цикл приключенческих повестей «Тень Тибета» является продолжением намерения предложить и разработать такого героя. Впервые в русской культуре эта задача была поставлена тем же автором в книге "АЛМАЗ ЧИНГИЗ-ХАНА" (1993, из-во "РОСИЧ")
Первый русский детектив, главные герои которого - представители зарождающегося русского национального среднего класса.
Опубликованные и публикуемые впервые выводы о необходимости коренного изменения видения Сибири и подходов к её освоению в переживающей демократизацию России.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».