Последняя надежда обреченных - [3]

– Девять выстрелов с очень близкого расстояния, один в область паха, остальные в разные места, – спокойно ответила на вопрос эксперт, снимая перчатки. Фисуненко невольно обратил внимание на ее ногти – коротко подстриженные, красивой формы, покрытые ярко-алым лаком, резко контрастирующие с толстыми, короткими пальцами. Этот цвет притягивал взор, и капитан едва сумел оторвать взгляд от рук Капрала, проговорив:

– Про выстрелы я и так в курсе, скажите мне то, чего я не знаю!

– Пока ничего конкретного, – покачала головой Капрал. – Кроме того, что ни одно ранение не являлось летальным. Смерть наступила, скорее всего, от потери крови. Остальное выяснится при вскрытии.

Когда эксперт отошла, к Фисуненко тут же подскочил младший лейтенант Петр Гаврилов, который слышал весь разговор, стоя в сторонке.

– Что думаете, босс? – спросил он.

– Пойдем осмотрим повторно автомобиль, – вздохнул капитан, вытаскивая из кармана пачку «Примы». Младший лейтенант услужливо поднес к сигарете шефа зажигалку. Сам он курил «Парламент» и не представлял, как шеф мог смолить такую гадость!

Машинка и вправду заслуживала того, чтобы взглянуть на нее еще разок. Это был кремовый «Ягуар». Хромированные части, начищенные до блеска, говорили о том, как тщательно покойный хозяин заботился о «железном коне». Таких автомобилей в последнее время в Питере развелось немало, хотя за границей лишь очень состоятельные люди могут позволить себе подобную роскошь. В основном это представители шоу-бизнеса, для которых эпатаж является стилем жизни. В целом же заграничные богачи предпочитают машины поскромнее, не так бросающиеся в глаза. Но Россия всегда жила на широкую ногу, и в ней, как говорится, встречают по одежке. В этом случае – по автомобилю. Хотя владелец роскошного «Ягуара», судя по внешности, вовсе не принадлежал к коренным жителям России.

Когда капитан со своей группой приехали на вызов, их взорам открылась следующая картина. Новенький «Ягуар» стоял на обочине Выборгского шоссе, а в нем, практически вывалившись наружу с переднего сиденья, находился мертвый человек. Его тело изрешетили выстрелами – неизвестный убийца выпустил в него всю обойму. Сейчас, глядя на залитый кровью салон машины, Фисуненко вспомнил слова эксперта о том, что водитель скончался от потери крови. Кроме выстрела в пах, были еще две пули, которые пришлись в правое плечо, одна – в шею, еще две – в область груди и две – в оба колена.

– Как в тире, – пробормотал капитан, обходя «Ягуар».

– Что? – переспросил Гаврилов.

– Убийца стрелял, как в тире, – ответил Фисуненко, взъерошив светлые волосы на затылке. – Он ходил вокруг машины и стрелял спереди, справа и слева. Жертва не могла сбежать, ведь первый выстрел, возможно, пришелся в промежность…

– Боль, наверное, адская! – нервно сглотнул младший лейтенант.

– И крови – море, – кивнул капитан. – Убивали долго, а потом оставили умирать. Кстати, документы нашли какие-нибудь? – спросил он у Гаврилова.

– Ничего! Ни паспорта, ни водительских прав. Зря, при такой-то машине! Любой гибэдэдэшник мог остановить.

– Но, как видно, не остановил, – усмехнулся Фисуненко. Он вытащил мобильник и набрал номер.

– Машуня, радость моя, это Женя, – ласково сказал он в трубку. – Пробей-ка для меня одну тачку. Заметная такая, кремового цвета, практически новая. «Ягуар» с номерами…

Он вопросительно повернулся к Гаврилову, который продиктовал ему номера машины. Капитан дал отбой, а через несколько минут раздался звонок.

– Спасибо тебе, фея моя, – выслушав девушку и все записав в блокнот, сказал капитан. – С меня конфеты. Ты, кажется, «Рафаэлло» любишь?

Засунув трубку в карман, Фисуненко повернулся к младшему лейтенанту.

– «Ягуар» зарегистрирован на некого Тимура Муртузаевича Гаджиева, жителя Санкт-Петербурга. Надо бы нам сгонять по этому адресочку. Район шикарный, на Васильевском Острове.

– Простой «русский» человек, – вздохнул Гаврилов.

Дом, в котором проживал гражданин Гаджиев, был старой сталинской постройки. Его давно не красили, и стены во многих местах облупились, но простоит он еще много десятков лет – умели строить при Отце Народов! Лифт отсутствовал. Вскарабкавшись по сравнительно чистой лестнице, на которой, правда, слегка попахивало плесенью, Евгений позвонил в квартиру. Никто не отозвался. Гаврилов и Фисуненко поочередно давили на звонок, но безрезультатно. Тогда капитан позвонил в квартиру напротив. Подозрительно быстро раздался женский голос за дверью:

– Кто там?

Видимо, своими настойчивыми звонками они привлекли внимание соседки Гаджиева, и она уже некоторое время наблюдала за ними в дверной глазок.

– Полиция, мадам, – ответил майор, поднося удостоверение к глазку.

Дверь открылась, но цепочку женщина предусмотрительно не сняла. Еще раз внимательно изучив документы, она, наконец, удовлетворенно кивнула, давая понять, что теперь верит: перед ней не мазурики какие-нибудь, а настоящие работники органов правопорядка.

– Где ваш сосед, не знаете, случайно? – спросил Фисуненко.

– А кто ж его знает? – пожала плечами женщина. – Он редко бывает. Вообще-то, сосед он хороший, не могу пожаловаться: никого не водит, всегда один приезжает.