Последняя кантата - [70]
— Подпись его, в этом нет никакого сомнения, — прошептала Летисия. — Это неизвестная кантата. Она из числа той сотни кантат, которые так и не были найдены…
— Но почему она написана на латыни? — удивился ее отец. — Все кантаты Баха написаны на немецком…
— Исключение, наверное, как «Магнификат» или «Месса си-минор», — напомнил Жиль. — Но о чем нам это говорит?
Передав первый манускрипт Летисии, он осторожно развернул второй. Это был текст на немецком языке, тоже подписанный Бахом и датированный 29 мая 1729 года, но перевести его Жиль не смог. То же самое и с тем же результатом попытался сделать Жорж Пикар-Даван. Летисия предложила обратиться за помощью к экспертам «Архива Баха». Жиль с живостью одобрил это, а Паскаль воспротивился, считая, что не стоит так уж сразу рассказывать об их находке.
Они вышли из церкви, пересекли площадь и вошли в дом, где находился «Архив». Биргита встретила их несколько тревожным взглядом. Увидев в их руках какие-то бумаги, она спросила, что это, и, узнав, тотчас же решила присоединиться к их расследованию. Сначала она хотела положить манускрипты в надежное место и проконсультироваться с директором «Архива», но по настоянию Жиля согласилась сначала прочесть их сама. Она провела всех на второй этаж, в так называемый «летний зал», предназначенный для камерных музыкальных концертов, где находилась и копия инструмента эпохи Баха.
Биргита положила оба манускрипта на крышку инструмента и начала изучать партитуру.
— Да, это подлинная кантата Баха… Неизвестная… Но главное… Здесь что-то есть еще… О, это невозможно!..
На ее лице явно читалась тревога. Она отложила партитуру, чтобы прочесть текст второй рукописи.
Четверо французов жадно смотрели на нее, пытаясь догадаться, что там, в тексте, который она медленно, с трудом читает. Она тихо пробормотала несколько невнятных слов, из которых они поняли только одно: unmöglich — невероятно…
— Что там? — в нетерпении спросил Жиль. — О чем этот текст? Он действительно принадлежит Баху?
— Да, да… Безусловно, это его рука…
Биргита снова взяла манускрипт и внимательно перечитала его. Лицо ее было сурово. Закончив чтение, она долго сидела молча, не реагируя на многочисленные вопросы. Наконец она повернулась к Летисии.
— Бах обратился в католическую веру… Все сто исчезнувших кантат — католические. Осталась только одна… «Una Sancta Ecclesia»…
Четверо французов ошеломленно переглянулись. Наконец Летисия сказала:
— Секрет Баха… и последний музыкальный подарок…
Иоганн Себастьян Бах, которого всегда считали певцом лютеранской веры, обратился в веру католическую… Было из чего снова вспыхнуть религиозным войнам. Жорж Пикар-Даван высказал гипотезу, что Бах мог сделать это под чьим-то влиянием или же это просто шутка. Паскаль согласился с ним. Он подошел к Летисии, обнял ее.
— Нет, — решительно опроверг Жиль. — Налицо убийства, и они доказывают нам обратное. Мотивом для них может быть только стремление не дать раскрыть этот секрет Баха. Фанатичное утаивание правды о вере композитора…
— Но в таком случае было бы разумнее уничтожить доказательства этого обращения, чем мешать его раскрытию… — сказал отец Летисии.
— Конечно, — согласился Жиль. — Но если убийца не знал, где находятся доказательства? Он знал лишь одно: «Музыкальное приношение» ведет к раскрытию тайны, но как оно поможет найти эти манускрипты… Он мог только убивать тех, кто искал и приближался к разгадке, из страха, как бы они не достигли успеха в том, в чем сам он потерпел крах.
— Но мотив?.. — спросил Паскаль.
— Мотив религиозный, безусловно, — ответил Жиль. — Следовало поддерживать официальную версию о страстном протестантизме Иоганна Себастьяна. Убийца может принадлежать только к протестантской вере.
— Нет! — вскричала Биргита. — О чем вы, в конце концов, говорите? Об убийствах? И вы подозреваете лютеранскую церковь?
— Вовсе нет, — заверил ее Жиль. — Есть много фанатизма и за ее пределами. Я склоняюсь к какой-нибудь раскольнической церкви, к какой-нибудь секте с протестантскими корнями…
— Хм… дело не в этом, — проговорил Жорж Пикар-Даван. — В отличие от католической церкви в протестантской нет единства, но в ней нет и иерархии, и среди бесконечных и различных теоретических…
— Уверяю вас, мсье, — с улыбкой уточнил Жиль, — я не собираюсь совершить тур по планете, чтобы допросить всех. Нет, все гораздо проще, потому что кое-что об убийце мы знаем…
Жиль сделал многозначительную паузу и продолжил:
— Он завязал довольно тесные отношения с вашей дочерью, чтобы узнать код ее телефонного автоответчика… Мотив у нас есть: защита секрета Баха. Побудительные причины убийств мы знаем: религиозный фанатизм. Еще мы знаем, что убийца часто бывал у Летисии еще до начала этого дела… Наконец…
Жиль с задумчивым видом оборвал себя, не закончив фразы, подошел к фортепьяно, открыл крышку инструмента и заиграл королевскую тему. Он не смотрел на клавиши, он смотрел на Летисию. На пятой ноте он сделал ошибку и сыграл си-бемоль.
— Си-бекар!
Ошибку могли бы заметить Летисия или Биргита, но это было сказано не женским голосом. Все взгляды обратились к тому, кто произнес эти слова, произнес раздраженно, почти с угрозой.
Наш герой — абсолютно обычный городской парень. И ему совершенно не чужды присущие юному возрасту интересы и стремления. Но впервые угодив в критическую ситуацию, требующую максимальной собранности и отваги, он сумел сконцентрироваться и начать действовать, при этом прекрасно сознавая, что с этого мгновения за его жизнь никто не даст и ломаного гроша. Ведь он встал на пути власть имущих, готовых предать интересы Родины, продав за рубеж новейшие разработки и секретные чертежи — то, что интересует западные спецслужбы, чтобы диктовать свои условия великой державе.
Logline Однажды Виталик знакомится с девушкой, — у вырытой могилы, прямо в момент похорон, и данная кадриль раскручивает цепочку абсурдно-комедийных ситуаций, где лейтмотивом выступает ревность, и кто именно ревнует — вопрос открытый до финала…Жанр: мистическая трагикомедия, чёрный фарс.
Книга выходца из России, живущего во Франции Владимира Рудинского впервые была издана за границей и разошлась мгновенно. Еще бы, ведь этот уникальный, написанный великолепным языком и на современном материале, «роман в новеллах» можно отнести одновременно к жанрам триллера и детектива, эзотерики и мистики, фантастики и современной «городской» прозы, а также к эротическому и любовному жанрам. Подобная жанровая полифония в одной книге удалась автору, благодаря лихо «закрученному» сюжету. Эзотерические обряды и ритуалы, игра естественных и сверхъестественных сил, борьба добра и зла, постоянное пересечение героями границ реального мира, активная работа подсознания — вот общая концепция книги. Герои новелл «Любовь мертвеца», «Дьявол в метро», «Одержимый», «Вампир», «Лицо кошмара», «Египетские чары» — автор, детектив Ле Генн и его помощник Элимберри, оказываясь в водовороте загадочных событий, своими поступками утверждают — Бог не оставляет человека в безнадежном одиночестве перед лицом сил зла и вершит свое высшее правосудие… В тексте книги сохранена авторская орфография и пунктуация.
Мрачный и жесткий триллер о беспощадной охоте, организованной ЦРУ за молодым американцем, работавшим проводником в горах Тибета, который случайно стал свидетелем проводимой операции по доставке в Непал миниатюрной ядерной бомбы.
Она прыгнула с Братеевского моста на глазах у детей, – пишет Александра в своём сетевом дневнике. Странный человек преследует её. Может, он замешан в подстрекательстве к самоубийству женщины? Так или иначе, ей страшно… Потому что тот, кто охотится за ней – настоящий психопат, и она никому не может об этом сказать. Рано или поздно он поймает её. Теперь она станет его очередной жертвой? Что может противопоставить 17-летняя студентка явно опасному маньяку?
Яков Брюс – знаковая историческая личность для нашего государства открывается с новой фантастической стороны. Однажды, потеряв все, что было ему дорого, он берет себе новое имя Мастер и бросается с головой в фантастическое противостояние с инопланетными силами, надеясь восполнить таким образом брешь в своей душе.