Последняя индульгенция. «Магнолия» в весеннюю метель. Ничего не случилось - [4]

Сжимая потными ладонями баранку, Антс Уступс жал на газ. Спидометр показывал под девяносто.

«Еще два километра – и шоссе, – подумал Антс. – Там можно будет разогнаться и до ста, показать, на что эта телега способна».

Лобовое стекло снова покрылось мелкими каплями дождя, вскоре слившимися в туманную пелену. Антс включил стеклоочиститель.

Машина наконец вырвалась на шоссе и увеличила скорость. Вдали уже светились огни города. Они приближались. Вот и неоновое табло: «Рига – 10 километров». В этом месте обычно дежурили автоинспекторы.

Антс попытался отогнать мрачные мысли.

«Путевка и командировочное у меня в порядке. Правда, вернуться надо было днем, но кто это знает? Если бы они что–нибудь пронюхали, меня бы тут ждали. А так – кто станет ни с того ни с сего перетряхивать всю машину?…»

И все же по спине бегали мурашки страха, ноги словно онемели, под ложечкой сосало. «Ну, старик, только без паники, – успокоил себя Антс. – Это просто нервишки, держись, иначе всему конец».

Машина приближалась к городу. Колонны встречных автомобилей казались бесконечно длинными. Там и сям из темноты показывался пешеход, поднимая руку. Брать пассажиров было нельзя. Иди знай, что они за птицы. Зато свидетели из них всегда – первый сорт. Кто ехал, во сколько, откуда, куда – все изложат, да еще и присочинят.

Антс миновал пост автоинспекции. Будка была закрыта, никто не дежурил. Антс облегченно вздохнул.

Придорожные деревья больше не бежали строем, а выскакивали навстречу поодиночке, все реже. Показались первые заборы, дома, улица. Антс снизил скорость и переключил свет.

За большим мостом он резко притормозил. Позади взвизгнули тормоза другой машины.

Мгновение Антс колебался. Посмотрел на часы. Было без двадцати десять. Он пропустил встречную «Волгу», повернул налево и пересек центр города. В переулке остановил машину под большим вязом. Вокруг спали темные каменные дома. Лишь одно окно, на пятом этаже, голубовато светилось.

Лиесма ждала. На сердце потеплело. Антс заглушил мотор и по привычке включил вторую передачу, чтобы машина стояла надежно. Из–под сиденья вытащил небольшой пакетик, сунул в карман и вылез. Сделав несколько шагов, перемахнул через невысокий заборчик, пересек двор и вышел в другой переулок. Повернув за угол, вошел в подъезд шестиэтажного дома. В лифте поднялся на пятый этаж. Выйдя, настороженно огляделся.

На лестнице никого не было. Он нажал кнопку звонка. Видимо, здесь его ждали. Послышались быстрые шаги, звякнул замок, и дверь приотворилась.

– Тебя никто не видел? – прошептал женский голос, потом дверь за Антсом захлопнулась.

IV

В желтоватом свете фар женщина на булыжнике выглядела маленькой и жалкой. Светлые волосы вымокли в крови, в широко раскрытых глазах застыли удивление и ужас.

Валдис подошел к ней порывисто, словно кто–то подталкивал его сзади. «И когда я только научусь преодолевать себя и видеть в происшедшем только материал, с которым предстоит работать! – упрекал он сам себя. – Лишние эмоции никому не нужны. – В горле стоял комок. – Но кому нужна такая бессмысленная смерть?» Розниекс пожал плечами, сжимая и разжимая потные пальцы.

Подошел Яункалныньш, уже натянувший халат и перчатки. Он что–то говорил, но Розниекс все еще стоял неподвижно. Наконец он спохватился: пора было начать осмотр места происшествия.

– Ну за дело, – словно со стороны услышал он свой невыразительный голос. А сам в этот миг боролся с неожиданным желанием протянуть женщине руку, чтобы помочь ей встать. Он никогда не мог примириться с такой смертью. Не зря психологи уверяют, что подсознание сильнее нас самих. Значит, и такие странные характеры тоже естественны.

Доктор Яункалныньш был совершенно спокоен. Он нагнулся, заглянул женщине в глаза, деловито ощупал череп, проверил окоченелость рук и ног.

– Смерть наступила около двенадцати, – заключил он. Следователь тоже нагнулся, опустился на колени. Было неудобно. Впрочем, женщине куда неудобнее лежать на камнях. Подстелить что–нибудь?… – Он отогнал лишние мысли. Попытался сосредоточиться, но не удалось. В молодости Розниекс хотел стать врачом, спасать людей от смерти. А стал следователем. И его удел – уже совершившиеся факты. Умершей не поможешь, можно лишь найти виновного, чтобы он не причинил зла и другим.

Розниекс встал, подозвал Карклса и попросил поставить машины так, чтобы лучше осветить фарами место происшествия. Наконец он совладал с собой, и все в его восприятии изменилось. Теперь он видел бездыханное тело, обмякшее, как воздушный шар, из которого выпустили воздух. «Наверное, поэтому в старину и считали, что после смерти душа покидает тело, – мелькнуло в голове. – К сожалению, ей в душу уже не заглянешь. А может быть, именно там нашелся бы ключ к непонятному происшествию».

Майор Ваболе, увешанный, как корреспондент, кинокамерой и несколькими фотоаппаратами, сумками и коробками, чьи ремни скрещивались на его шее, двигался словно в некоем танце – вперед, назад, в стороны, снимая на фото– и кинопленку место происшествия с разных сторон. Лампа–вспышка бросала на лица окружающих зеленовато–золотые пятна света.