Последняя индульгенция. «Магнолия» в весеннюю метель. Ничего не случилось - [2]

Послышались короткие гудки: Улдис положил трубку.

«Черт бы взял Улдиса со всем его Пиекрастес!» – сердито сопя, Валдис стал набирать номер. Уж больно обнаглел Улдис. Дорожные происшествия должны расследовать милиция с автоинспекцией, а вовсе не прокуратура. Послать его подальше и уснуть.

Он опустил трубку. А если случай и вправду сложный? Так или иначе, потом придется разбираться с ним. А что упустишь на месте происшествия, потом не возместишь, веди следствие хоть год, хоть два. Как было, например, когда за мостом автобус налетел на мотоциклиста. Автоинспектор Заланс с дружинниками так все испортили, что потом пришлось расхлебывать кашу всем скопом, но и после этого в деле осталось много неясностей.

Инта зажгла ночник, откинула одеяло и встала с постели. Сквозь тонкий шелк ночной рубашки Валдис видел ее тело. И остро почувствовал, что не хочет никуда ехать, а остаться в теплой постели… Инта натянула цветастый халатик, не сказав ни слова, пригладила перед зеркалом волосы и вышла из комнаты.

Желание не покидать постель понемногу отступало под натиском недремлющего чувства долга. Розниекс вскочил, быстро оделся. Инта уже орудовала на кухне. Она давно знала, что делать в таких случаях. Стоя у стола, обжигаясь, Валдис глотал крепкий кофе. То был лучший способ войти в рабочее состояние. Он помедлил еще мгновение, прикидывая, не забыл ли впопыхах что–нибудь нужное. Потом на цыпочках подошел к детской. Так он делал всегда перед выездом. Детей приходилось чаще видеть спящими, чем бодрствующими.

Натянув плащ, он спустился по лестнице, спиной ощущая взгляд Инты. Вот она прощально кивнула; это он тоже почувствовал, не оглядываясь. Валдис поднял руку, беззаботно помахал. Слишком часто приходилось так прощаться среди ночи.

Дождь только что перестал. Капли, словно в нерешительности, еще держались на краю крыши, потом отрывались и тяжело падали, звонко разбиваясь об асфальт. Тело охватил неприятный озноб. Розниекс передернул плечами и сгорбился. За эту привычку сутулиться Инта постоянно корила: «Выглядишь, словно горилла, рядом стыдно идти. И Андрис стал уже подражать». Инта была права, но он каждый раз обижался: «Не нравится – иди передо мной или сзади!» – и все же приосанивался.

Широкими шагами следователь пересек улицу.

Дверца черной «Волги» была распахнута, из нее валил дым. Розниекс не курил и не переносил дыма, теперь вот придется лезть в прокуренную машину… Он заглянул внутрь:

– Фу, какой дрянью вы забиваете легкие!

– Дряни не употребляем! – бодро откликнулся Улдис Стабиньш, инспектор угрозыска. – К твоему сведению, «Кент»! Пробовал? Хотя где же прокуратуре достать такое.

«Мы с Улдисом почти сверстники, и до такой степени непохожи. На чем, собственно, держится наша дружба? Я не такой прыткий, как он, мне не хватает его моментальной реакции, способности мгновенно ориентироваться в любой обстановке. А ему, наверное, все же нравится мое, как он острит, быстрое, как улитка, но обстоятельное мышление».

Валдис попытался ладонью хоть немного разогнать дым. Затем уселся рядом с медицинским экспертом доктором Яункалныньшем. «Просто наказание, как трудно уместиться с моими габаритами.» Плащ подвернулся и не позволял расправить плечи, трудно было пристроить и ноги.

– Мне все равно, смолите вы американские или турецкие, – проворчал он. – Не понимаю только, к чему отравлять наш прекрасный ионизированный морской воздух.

– Не ворчи, старик, – отозвался Улдис, – это невежливо. Мы же так давно не встречались.

– Давненько, – подтвердил доктор Яункалныньш. – Не понимаю только, как Стабиньш решился выехать на место происшествия без своего мыслительного устройства – без головы, попросту говоря.

– Правильно! – оживился Валдис, довольный возможностью отыграться. – Ты же вчера оставил свою голову в залог Кубулису!

Все они расстались лишь несколько часов назад, после импровизированного шахматного турнира дома у прокурора Кубулиса. Стабиньш поручился головой, что Кубулиса никому не обыграть. Однако Яункалныньш выиграл у прокурора две партии.

– Зачем мне голова? – Стабиньш многозначительно покосился на форменную фуражку Розниекса, которую Инта заставила его надеть из–за дождя и которая ему совершенно не шла. – Я же фуражек не ношу.

Технический эксперт майор Ваболе, откинувшись на сиденье и опустив веки, устало добавил:

– Стабиньш прав. Для него голова не обязательна, он пользуется по большей части головой Розниекса. Другое дело – ноги. Ноги у него главный инструмент.

Подобные выпады Улдис Стабиньш никогда не оставлял без ответа, но нападения со стороны воспитанного и неизменно вежливого майора он не ожидал и на сей раз промолчал. Наверное, Улдис успел уже надоесть майору: обычно все его остроты Ваболе пропускал мимо ушей.

«Волга» заворчала и, словно черный гладкий доберман, учуявший след преступника, устремилась вперед. Яркие лучи фар рассекали плотную мглу, выхватывая из нее здания, заборы, деревья, столбы, и все это, кружась в странном танце, все быстрее проносилось мимо. Улицы были пусты. Изредка виднелось освещенное окно. Может быть, кто–то зачитался, а может быть, мучился от бессонницы, одолеваемый тяжкими раздумьями. «Мы – те, кто охраняет их спокойствие и безопасность, – подумал Розниекс. – И вот, снова не уберегли…»