Последняя фотография - [33]

– Тут дело не в перевоспитании, я думаю, ребята много чего ещё натворили скверного и, мягко говоря, безнравственного…

– Помимо этого несчастного грибника? – вздёрнув брови, перебил Иван.

– Да, – кивнула Мария. – Вот давай каждую ситуацию с появлением грибника разберём отдельно. То, что их всех совесть замучила, это мы сегодня уже выяснили, хотя Веня до сих пор хорохорится.

– Веня – ещё тот рисовщик и, вообще, очень неискренний человек. Мы все как-то даже к этому привыкли, что ли, и просто фильтровали его информацию. В нашей группе знали, что Вене доверять на все сто нельзя, всегда нужно делать скидку столько-то процентов. А сколько, это каждый решал сам.

– А как же он оказался в ваших друзьях? – удивилась Мария.

– Случайно, – улыбнулся Иван. – На первом курсе у меня не было никакого желания вообще с ним общаться. А потом постепенно он как-то то ли изменился, то ли приспособился, плюс он стал дружить с теми, с кем дружил я, например, с Васькой. Прошло несколько лет, он, конечно, сильно изменился, впрочем, все мы изменились.

– А Девчонки? – поинтересовалась Мария. – Как они себя вели, чем занимались, какие у них предпочтения?

Иван пожал плечами, затем, немного подумав, сказал:

– Девки, как девки! Ничего особенного и необычного не замечал. Ну, единственное… да и то, это на мой взгляд, Ирка была какой-то неразговорчивой, хотя и её иногда прорывало, шутила, веселилась, флиртовала со студентами… Чёрт его знает, так сразу и не скажешь. Знать бы заранее, понаблюдал бы. Галя, Лида… Тоже ничего необыкновенного не вспоминается.

– А Василий, Александр?

– Василий мне, как друг, нравился. Всегда поможет, поддержит, успокоит, иными словами, настоящий друг. Кстати, я слышал, что Василий после института успел даже посидеть в тюрьме…

– Вот это новость! – удивлённо воскликнула Мария. – И за что же?

– Да я не спрашивал, – ответил Иван и добавил: – но общие знакомые говорили, что его оправдали, и сидел он напрасно.

– Ну, я бы по нему не сказала, что он заядлый арестант, – хмыкнула Мария, – тех-то сразу видно.

– Да он пробыл там, кажется, месяца три-четыре, не больше.

– И таких я видела, – улыбнулась Маша, – отсидит месяц в СИЗО, его выпустят под залог или под домашний арест (такое редко, но иногда случается), а ведёт себя, словно все десть лет отсидел. Ладно, с Васей понятно, а что ты скажешь об Александре. Мне показалось, какой-то он уж больно скользкий типчик. Или я ошибаюсь?

– Нет, – замотал головой Иван, – не ошибаешься. Так и есть. Нельзя сказать, что Шура подлый, но вот эта так называемая скользкость – его характерная черта.

– Понятно, – задумалась Мария. Через некоторое время она произнесла: – Я вот что думаю: почему грибник ко всем шестерым приходил не один, а с кем-то?

Иван несколько минут шёл молча.

– Даже не могу сказать, – наконец ответил он. – Но это же видение, просто…

– Да нет, Ваня, – усмехнулась Мария, – не просто всё это.

– А что тогда?

– Возможно, это персонажи из их других, грехов, то есть из других деяний, произошедших уже после грибника.

– Это что же получается, типа того, грибник приходит и тыкает их носом… Но тогда вопрос: откуда грибник знает, чем они занимались после его смерти?

– Вот как раз я об этом и думаю, – вздохнула Маша. – Есть кое-какие соображения, но все они сырые и бездоказательные.

– Но о грибнике ведь сознались, может, ещё что-то расскажут? – воскликнул Иван.

– С грибником проще, – ответила Мария, – здесь как бы коллективный проступок и коллективная совесть.

– Я в эту коллективную совесть не верю, – сказал Иван.

– Ой, Ваня – это такая сложная тема. Тут мы можем потратить с тобой уйму времени, а общего знаменателя так и не найдём.

– Мне само это выражение не понятно да и не нравится! – признался Иван.

– Понимаешь, в чём дело? Коллективная совесть она… нами не осознается. Но тем не менее это гораздо более мощная, скрытая и коварная сила. Коллективная совесть действует не в лоб, а… я бы сказала, исподтишка, она совершенно не связана с чувством вины, которое возникает у человека, когда тот поступает против своей личной совести. Человек не помнит, когда, с какого момента коллективная совесть начинает оказывать на него влияние. Она существует помимо сознания человека. Личная совесть воздействует на сознание индивидуума и проявляется, когда тот выбирает, как поступить или когда уже совершил тот или иной поступок. Коллективная совесть влияет на каждого члена сообщества, но при этом сами участники этого сообщества этого даже не осознают. Ты понимаешь, о чём я говорю? – спросила Мария, заметив у Ивана кислое выражение лица.

– Если честно, то ни фига не понимаю, – откровенно ответил Иван. – Я привык отвечать за свои поступки. А что там на меня влияет и с какого момента, мне как-то по барабану.

– Ясненько, – рассмеялась Маша, – тогда сворачиваю тему. Но напоследок, с твоего позволения, один маленький пример: чтобы было понятнее – с чем можно сравнить коллективную совесть?

– Понятия не имею,– пожал плечами Иван.

– С электричеством! Например, вот как ты можешь распознать, есть оно в проводах или нет?

– Ну, как… Включить свет, например…Можно палец сунуть в розетку, – рассмеялся Иван, – только распознание в последнем случае может не понадобиться.