Последняя фотография - [31]

– Ты дура, что ли? – заорал Веня. – Разгружаться в церкви нужно. Вот приедешь домой и дуй к попам, исповедуйся.

– Венчик, – покачал головой Иван, – будь посдержаннее. Здесь все свои, врагов нет. Ты чего голос повышаешь? Что за тайна? Надеюсь, вы не укокошили этого своего грибника.

Вениамин вздрогнул. Галя побледнела и вскрикнула:

– Нет-нет, что ты, Ваняша, мы его не убивали, просто.., – она закрыла рот ладонью и умолкла.

– Да что же это такое, ребята, – сказала Мария, – неужели тайна ваша такая страшная, что вы боитесь о ней рассказать?

– Откровенно говоря, – в разговор вступил Василий, – ничего там такого нет…

– Короче, – Вениамин сплюнул на землю, – Считайте, они, – он кивнул в сторону Марии и Ивана, – развели и раскололи вас, как лохов.

– Веня, успокойся, – процедил сквозь зубы, – Иван, что это за выражения у тебя. Мы что, в полиции находимся, у следователя или в суде? Что за хрень ты несёшь?

– Я одного не могу понять, – Роднянских встал с бревна, – зачем вам это нужно? Зачем вам чужие тайны? Это наше дело, понимаете? Я, например, ничего не хочу рассказывать. Вас это не касается…

– Меня касается, – возразил Иван.

– Каким это образом? – удивился Веня.

– Я ведь должен был быть вместе с вами в тот день! Верно?

– Ну и что? – наигранно рассмеялся Роднянских. – Но тебя с нами не было.

– То есть у вас, друзья, и от меня есть тайны? – язвительно спросил Иван.

Женщины молча замотали головами, давая понять, что от Ивана у них тайн нет.

– Послушайте, девчонки, – Веня снова сел на бревно, – а для чего мы тогда давали друг другу клятву? Или всё уже забыли?

– Веня, лично я ничего не забыла, – вступила в разговор Ирина, – но извини, пять лет он… этот человек меня не навещал.

– Это не человек, – возразил Вениамин, – понимаешь ты это или нет? Ну, мы же уже и сами поняли, что это… это… ну, как правильно сказать… Не приведение, а самовнушение…

– Видение, – поправила Мария и добавила: – Можно сказать, призрак, да, это результат вашего воображения.

– Согласна, – подтвердила Ирина, – но у меня вопрос: почему он, этот призрак, пять лет себя никаким образом не проявлял. И почему спустя пять лет, в этом долбанном Хрустальном лесу он вдруг начал нас всех доставать, я имею в виду всех тех, кто был в Горном лесу пять лет назад. У нас одного человека не хватает здесь – это Серёги Крылюка. Мы просто не знаем, где он.

– Да он уже и забыл об этом грибнике, – сказал Веня, – а нас этот товарищ посетил из-за тебя, Ира. Ты как бы всех остальных заразила этим видением.

– Так что у вас всё-таки случилось-то в Горном лесу? – спросил Иван.

Повисла тишина. Вениамин осмотрел своих товарищей по несчастью. Затем махнул рукой, и сказал:

– Да хрен с вами, если уж такая мысль появилась, всё равно разболтаете. Говорите. Заодно и обсудим, какова наша вина в том, что случилось. Я, например, за собой вины не чувствую. Кто будет рассказывать?

– Можно я? – подняла руку Галина.

– Валяй! – ухмыльнулся Вениамин Роднянских.

– Никто не возражает? – на всякий случай спросила Галина.

Послышались голоса одобрения, все согласились.

– Спасибо, – она тяжело вздохнула и начала рассказывать историю, случившуюся пять лет назад в Горном лесу. – Ничто не предвещало беды. День тот был просто чудесным. Тепло, светло, а кроме того, у нас с собой была музыка, колонки, мы и пели, и плясали. Иными словами не поход, а какой-то праздник. Мы уже собирались уходить, когда мимо нас проходил мужчина лет пятидесяти, в руках он нёс кузов, с которыми люди собирают грибы, потому мы и назвали его впоследствии грибником. Одет он был в плащ палатку с накинутым на голову капюшоном. Мужчина остановился напротив нас, поздоровался и попросил тщательно затушить костёр, даже порекомендовал залить водой и засыпать угли землёй. И пошёл дальше. Не помню, кто-то сходил к озеру за водой…

– Я! – поднял руку Василий. – Я принёс воду в пятилитровой бутылке, даже помню название «Шишкин бор».

– Да, точно, – подтвердила рассказчица. – Вспомнила, это был Вася. Ну, так вот, мы залили костёр водой, засыпали его землёй и уже практически пошли… Но тут со стороны озера раздался крик: «Помогите! Помогите! Убивают!». Озеро было внизу, а мы находились как бы на высоком берегу, но внутри этого берега такая небольшая низина. Мы выбрали это место, потому что там не дул ветер, в общем, такой, можно сказать, оазис. Первым бросился на край нашего оазиса Веня. Мы стояли и смотрели на него. Он очень скоро вернулся к нам и сказал: «Там этого грибника убивают!». «Кто?», – едва ли не хором спросили мы. «Какие-то мужики. Они с ружьями», – сказал Вениамин и добавил: – «Я думаю, нам не стоит туда соваться!». Мы впали в ступор, начали говорить Вене, что это будет подло с нашей стороны, не помочь человеку, попавшему в беду. Веня настаивал, что наша помощь закончится тем, что и нас поубивают, дескать, зачем им лишние свидетели.

– Ваня, ну, скажи, я не прав? – спросил Роднянских. – Разве можно нам было туда соваться?

– Опасно, конечно, но, если бы вы вышли толпой, возможно, они и его не стали бы убивать. Ага, ну, дальше, – сказал Иван

– Мы чуть ли не по-пластунски подползли к краю нашего оазиса, – продолжила Ирина, – и стали наблюдать за происходящим у самого берега. Убийц было двое. Они связали грибника и бросили его в лодку. Он продолжал кричать: «Помогите!». Один из преступников поднял с берега большой камень и положил его рядом с грибником. Они заткнули мужчине рот, и ещё минут пятнадцать что-то непонятное делали в лодке. Мы это поняли чуть позже, когда они заплыли на середину озера и сбросили грибника в воду. Тот сразу ушёл ко дну. Сашка сказал, что они ему в плащ-палатку засунули камень и, видимо, чем-то его там закрепили.