– Ой, Гриша, – радостно всплеснула руками Людмила. – Какими судьбами? Стой, ты же… Ты что, переехал к нам? Я слышала ты где-то в Сибири жил, это правда?
– Почему переехал? – улыбнулся Барсуков и поправил: – Вернулся! Здесь мой дом, родня. Надоело шататься.
– Так ты к родителям вернулся? А семья?
– Холостякую я, уже два года, – грустно сказал он, – не сложилось что-то.
– Бывает! – вздохнула Людмила.
– Ну, а ты как? Замужем?
– Была, – ответила Людмила.
– Развелась?
– Нет, похоронила.
– Извини, не знал, мои соболезнования…
– Спасибо. Ну, что долго мы будем здесь стоять?
– Слушай, и ты это собралась тащить на руках? – Григорий кивнул на сумки.
– Да я привычная! – усмехнулась Людмила. – Дотащу.
– Нет-нет! – замахал руками Григорий. – Присаживайся, я подвезу. Где твой дом?
Через десять минут Людмила угощала одношкольника чаем со смородиновым вареньем, приговаривая:
– Это мы с Иришкой сами варили. Сами вырастили и сами сварили. Вкусно?
– Потрясающе, – нахваливал гость варенье.
Ирина сидела на диване и сбоку рассматривала дядю Гришу. Барсуков обратился к ней:
– Ира, сколько тебе лет?
– Одиннадцать… скоро будет.
Григорий улыбнулся, вспомнив как в детстве так же всегда называл не настоящий возраст а будущий, рассуждая, мол, если день рождения прошёл, считай, что уже тебе не десять, а одиннадцать… «скоро исполнится».
«Как же мы торопились стать взрослыми, – мысленно произнёс Григорий, – и с каким бы удовольствием сейчас вернулись в школу. Да что там школа, я и в армии готов снова два года отслужить. Ничего там сложного нет, золотая пора. Ну, вначале да, было немного трудновато, а потом…».
– Ещё подлить? – прервала мысли гостя Людмила.
– Спасибо, Люсь, спасибо, – он взглянул на часы, – мне нужно ехать, обед окончен, расписание.
– А что ж я тебя и не покормила, – запричитала хозяйка, – вот дура, нашла, чем угощать, человек на обед приехал, а я его чаем…
– Да ладно тебе, мне полезно, – Григорий похлопал себя по животу. – Смотри, на пельменях в Сибири какое пузо накусал. Пора на диету.
– Ой, не смешил бы ты, – рассмеялась Людмила, – тоже мне, пузо нашёл.
– Спасибо вам, дорогие хозяева, – он встал и направился к выходу.
– Да не за что, ты уж извини, Гриш, что…
– Да всё нормально, Люда, не кори себя. Я примерно так и обедаю…
– Слушай, а приезжай к нам вечером, – перебила гостя Люся, – у нас всё есть для полноценного ужина. Ты так и не сказал, живёшь-то где, у родителей?
– В нашем доме, – тихо произнёс Григорий. – А родители умерли. Отец раньше, а мать месяц как похоронил. Решил никуда больше не уезжать.
– Жаль, очень жаль, – сказала Людмила. – В общем, ждём мы тебя вечером в гости. Приходи, поболтаем, вспомним детство, так сказать, золотое.
Вечерние посиделки и воспоминания закончились тем, что у Ирины появился новый папа, хотя папой она так и не смога его назвать. Сначала Барсуков даже раздражался, когда слышал от падчерицы «дядя Гриша», но постепенно привык и смирился.
Григорий недолго работал на автобусе, спустя полгода пересел на бетоновоз, стал неплохо зарабатывать, да плюс шабашка. Людмила была на седьмом небе, когда муж предложил им с дочерью летом поехать в Сочи. Две недели пролетели как один миг, в сентябре, прочитав сочинение ученицы Бахтуриной на тему «Как я провела лето», учительница литературы очень удивилась. В ту осень сочинение Ирины заняло первое место, и его даже отправили на областной конкурс. Тогда же у девчонки появилась мечта учиться в ВУЗе на филологическом факультете.
Мечта, в конце концов, сбылась. Но прежде чем мечта стала явью, девочке пришлось пройти трудный и даже страшный путь.
Григорий Барсуков, как позже выяснилось, не случайно стал холостяком, он признался Людмиле, что там, в Сибири, загудел за решётку на шесть лет, так получилось, что отбыл наказание от звонка до звонка, а пока сидел, жена развелась, вышла замуж и уехала с мужем и детьми за границу.
Людмила спокойно приняла информацию, кого сейчас удивишь судимостью, лишь только спросила:
– За что?
– За глупость, – усмехнулся Григорий, – за несусветную глупость. И жадность.
– По тебе вроде и не скажешь? – улыбнулась Людмила. – На жадного не похож.
– Это точно! – согласился Григорий. – Но тут жадность другого порядка, хотел сразу и много заработать. Товарищ подбил. Я тогда работал дальнобойщиком на КАМАЗе, мотался по Красноярскому краю, Иркутской области. И однажды приятель спрашивает у меня: «Гриня, хочешь хорошие бабки рубануть?». А кто откажется? Мы иногда с оказией возили левые грузы. Ну, так – мелкая шабашка. А тут речь всё-таки о хороших деньгах идёт. Спрашиваю: что за работа? Он отвечает: да пакет небольшой нужно перевезти в Иркутск. Я сразу догадался, что речь пойдёт о наркоте, хотел отказаться, но приятель заверил, что это на сто процентов безопасно, а когда зарплату назвал, тут я и согласился. Мне столько и за год было не заработать. В Иркутск-то привёз, а там при передаче и накрыли. Мне ещё повезло, прокурор просил десятку, но суд учёл раскаяние, семья, дети и всё такое. В общем, впаяли шесть лет. Пришлось все оттарабанить…
– А разве там досрочного освобождения не бывает? – удивлённо спросила Людмила.
