Последняя церковь (The Last Church) - [4]

— Так и есть, — сказа Урия. — Но некоторые раны слишком глубоки, и не стоит их бередить.

— Ладно, — согласился Откровение и сделал еще глоток.

Поднеся кубок к губам, Урия разглядывал своего гостя. Прежде чем сесть, Откровение снял багряный плащ и перебросил его через спинку кресла. Одет он был просто и практично, так же, как одевались практически все жители Терры, и единственной особенностью его костюма была безупречная чистота. На указательном пальце правой руки он носил серебряное кольцо-печатку, но Урия не мог рассмотреть изображенные на ней символы.

— Скажи мне, Откровение, что ты имел в виду, говоря, что это место скоро исчезнет?

— Только то, что я сказал, — ответил Откровение. — Даже сюда, на вершину горы, наверняка доходили разговоры о том, что цель крестового похода Императора — уничтожить все виды религии и веры в сверхъестественное. Вскоре его войско будет здесь и разрушит эту церковь до основания.

— Я знаю, — сказал Урия с грустью. — Но для меня это неважно. Моя вера со мной, и никакой жестокий деспот не сможет запугать меня. Я не изменю своим убеждениям.

— Очень упрямая позиция, — сказал Откровение.

— Это и есть вера, — подчеркнул Урия.

— Вера! — Откровение фыркнул. — Ты по собственному выбору веришь в невероятное и не требуешь доказательств…

— Сила веры именно в том, что она не требует доказательств. Достаточно просто верить.

Откровение рассмеялся.

— Теперь я понимаю, почему Император хочет избавиться от религии. Ты считаешь, что в вере сила, я же считаю, что в ней — опасность. Подумай о том, что люди, движимые верой, сделали в прошлом, вспомни все те чудовищные преступления, что за многие века совершили верующие. Жертвы политики исчисляются тысячами, религии — десятками тысяч[2].

Допив вино, Урия спросил:

— Ты явился сюда, просто чтобы подразнить меня? Я отверг насилие, но я не потерплю, чтобы меня оскорбляли в моем собственном доме. Если это все, чего ты хочешь, тогда тебе лучше уйти.

Откровение поставил кубок на стол и примирительно поднял руки.

— Конечно же, ты прав. Я вел себя бесцеремонно, за что прошу прощения. Я пришел сюда, чтобы узнать побольше об этой церкви, а не восстановить против себя ее хранителя.

Урия благосклонно кивнул.

— Извинения приняты, Откровение. Ты хочешь осмотреть церковь?

— Хочу.

— Тогда идем, — пригласил Урия, с трудом поднимаясь из-за стола, — и я покажу тебе Молниевый Камень.

Проведя Откровение из ризницы обратно в неф, Урия еще раз взглянул на прекрасную фреску на потолочном своде. Отблески огня подсвечивали витражные окна, и Урия понял, что у стен церкви собрался внушительный отряд.

Кем был этот Откровение и почему он так интересовался этой церковью?

Был ли он одним из полководцев Императора, решившим заслужить благосклонность своего господина уничтожением последней церкви на Терре?

А может быть, он был командиром наемников, который рассчитывал, что новый хозяин Терры щедро заплатит ему за истребление символов веры, существовавших с первых шагов человечества на пути к цивилизации?

В любом случае Урия должен был больше узнать об этом Откровении, о причинах, руководящих его действиями, а для этого надо было заставить гостя говорить.

— Сюда, — сказал Урия, шаркающей походкой направляясь к алтарному помещению, отделенному от остальных частей храма завесой густого изумрудного цвета, по размерам не уступавшей театральному занавесу. Он потянул за шелковый шнур, и завеса раздвинулась. За ней обнаружился зал с высоким сводчатым потолком и стенами из светлого камня; в круглом углублении в центре зала стоял большой мегалит. По форме камень напоминал осколок кремня, а его поверхность отличал характерный металлический блеск. Камень был огромен — около шести метров высотой, — и к вершине сужался, что делало его похожим на наконечник гигантского копья. Он возвышался над полом, уходя основанием в выложенное плиткой углубление; нижнюю часть камня покрывали тонкие, как листья папоротника, разводы ржавчины.

— Молниевый Камень, — сказал Урия с гордостью и, спустившись по лестнице в облицованное плиткой углубление, прикоснулся рукой к поверхности мегалита. Он улыбнулся, чувствуя ладонью влажное тепло.

Откровение спустился по лестнице вслед за Урией и обошел вокруг камня, осматривая его оценивающим взглядом. Он тоже протянул руку и потрогал его.

— Так это и есть священный камень?

— Да, это он, — подтвердил Урия.

— Почему?

— О чем ты? Что — почему?

— Почему он священный? Разве твой бог поместил его в землю? Или здесь принял мученическую смерть святой? Или на молодую деву, молившуюся у его основания, снизошло откровение?

— Ничего подобного, — сказал Урия, стараясь голосом не выдать своего раздражения. — Тысячи лет назад в этих местах жил святой, который был глух и слеп. Однажды он гулял в окрестных холмах, и внезапно с запада, со стороны океана, налетела гроза. Он поспешил вниз, в деревню, но до долины путь был неблизким, и гроза разразилась, прежде чем он добрался до укрытия. Чтобы спастись от бури, святой встал с подветренной стороны камня, но в самый разгар грозы в камень ударила молния. Святого сбило с ног, и он увидел, что мегалит объят голубым пламенем, в котором возникло лицо Создателя и раздался Его голос.