Последний взгляд - [17]

- Прежде всего надо поговорить с Джоном Тратвеллом. У меня голова кругом идет, - и Чалмерс приложил руку ко лбу.

- Но даже если Ник и убил Хэрроу, все равно не стоит терять надежды, - сказал я, - мы наверняка найдем смягчающие обстоятельства.

- Это какие же?

- Хэрроу лез на рожон. В тот вечер, когда украли шкатулку, он перед вашим домом угрожал Нику револьвером и, возможно, тем же самым.

Чалмерс недоверчиво посмотрел на меня.

- Не представляю, откуда вам это известно?

- У меня есть свидетель. Но я не хочу называть его имени.

- Револьвер при вас?

- Он в багажнике. Сейчас я вам его покажу.

Миновав застекленную веранду, мы прошли длинным коридором в холл. На диване в гостиной, словно гости, засидевшиеся на давно угасшей вечеринке, застыли Ник с матерью и Бетти. Ник снова надел темные очки, будто завязал глаза черной повязкой.

Чалмерс вошел в гостиную и встал перед сыном - казалось, он смотрит на него с огромной высоты.

- Это правда, что ты застрелил человека?

Ник тупо кивнул.

- Извини. Я не хотел ехать домой. Я собирался покончить с собой.

- Прекрати эту трусливую болтовню, - сказал Чалмерс. - Будь мужчиной.

- Хорошо, папа, - безнадежно сказал сын.

- Мы сделаем для тебя все, что возможно. Не отчаивайся. Обещай, что не будешь, Ник.

- Обещаю, папа. Извини меня.

Чалмерс, по #8209;военному четко повернувшись на каблуках, подошел ко мне. Лицо его выражало решимость стоически встретить все удары судьбы. Оба - и сын и отец - сознавали, что этот разговор ничего не значит. Когда мы вышли из дому, Чалмерс вдруг остановился и удрученно посмотрел на свой садовый комбинезон.

- Не люблю появляться в таком виде на людях, - сказал он, будто соседи могли его слышать.

Я открыл багажник и, не вынимая револьвера из ящика, показал его Чалмерсу.

- Видели его раньше?

- Нет. Кстати говоря, у Ника никогда не было револьвера. Он испытывает отвращение к огнестрельному оружию.

- Почему?

- Наверное, передалось от меня по наследству. Отец брал меня с собой на охоту, когда я еще мальчишкой был. Но война навсегда отбила у меня охоту стрелять.

- Я слышал, что вы славно воевали.

- Кто вам это сказал?

- Джон Тратвелл.

- Лучше б Джон Тратвелл меньше болтал обо мне, да и о себе тоже. Я предпочитаю не говорить о своем участии в войне. - И он горько и презрительно посмотрел на револьвер, словно тот символизировал насилие во всех его видах. - Вы и впрямь думаете, что нам следует послать револьвер Джону Тратвеллу?

- А что вы предлагаете?

- Я знаю только, что мне хотелось бы с ним сделать: зарыть поглубже и забыть о нем навсегда.

- Нам бы все равно пришлось его выкопать.

- Наверное, вы правы, - сказал он.

В самом конце Пасифик #8209;стрит показался тратвелловский «кадиллак». Поставив машину перед своим домом, адвокат рысцой пересек улицу. Наш рассказ он выслушал так, словно наперед знал, что от Ника ничего хорошего ждать не приходится.

- Вот револьвер. Он заряжен, - я передал ему ящик с ключом в замке. - Пусть побудет у вас, пока мы не решим, что с ним делать. Я просил разузнать, кто был его первым владельцем.

- Отлично. - Тратвелл повернулся к Чалмерсу. - Где Ник?

- В доме. Мы ожидаем доктора Смизерэма.

Тратвелл тронул Чалмерса за костлявое плечо.

- Как ужасно, что тебе и Айрин придется снова через это пройти.

- Прошу тебя, не будем об этом, - сбросив руку Тратвелла, Чалмерс круто повернулся и тем же шагом стоика прошествовал к парадной двери.

Я пошел с Тратвеллом к нему домой. В кабинете адвокат запер ящик с револьвером в металлический сейф.

- Очень рад сбагрить эту игрушку с рук, - сказал я. - Не хотелось, чтобы Лэкленд поймал меня с поличным.

- Вы считаете, я должен сегодня же передать его Лэкленду?

- Посмотрим, какие сведения поступят из Сакраменто о его владельце. Да, кстати, вы вот сказали, что Чалмерсам придется снова через «это пройти», на что вы намекали? Ник и раньше попадал в подобные передряги?

Тратвелл медлил с ответом.

- Все зависит от того, как это понимать. Ник никогда не был замешан в деле об убийстве - во всяком случае, насколько мне известно. Но один #8209;два срыва за ним числятся, кажется, психиатры так это называют. Несколько лет назад он удрал из дому; его нашли только после того, как объявили розыск по всей стране.

- Он что - с хиппи спутался?

- Не совсем. Просто пытался жить самостоятельно. Когда Пинкертонам наконец удалось разыскать его на восточном побережье, он работал уборщиком в ресторане. Нам еле удалось уговорить его вернуться домой и закончить образование.

- Как он относится к родителям?

- С матерью он очень близок, - сухо сказал Тратвелл, - но не знаю, хорошо ли это. Отца, по #8209;моему, он боготворит, но чувствует, что ему до него далеко. Так же относился и Ларри Чалмерс к своему отцу, судье. Очевидно, это наследственное.

- Но вы сказали, что подобный срыв не был единичным? - подтолкнул я его.

- Сказал. - Он сел напротив меня. - Но это было давным #8209;давно, четырнадцать или пятнадцать лет тому назад, и, может, там #8209;то и следует искать корень всех бед. Мне кажется, доктор Смизерэм придерживается того же мнения. Но со мной Смизерэм откровенен лишь до известного предела.