Последний тамплиер - [64]

В комнате воцарилось молчание. Многое необходимо было осмыслить, поскольку большая часть присутствующих не привыкла сталкиваться с делами столь далекого прошлого. Первым заговорил Хендрик, который, вероятно, лучше других смог понять историческое значение обсуждавшегося предмета.

— Мы исследуем несколько моделей кораблей в движении. Учитывая сезонные ветра, течения и прочее. Посмотрим, как упомянутые в тексте подробности ложатся на географию побережья, и попробуем уточнить место.

— Может быть, стоит поискать упоминания о затонувших кораблях, обнаруженных в тех местах. Кто знает, не окажется ли один из них «Храмом сокола»? — Нетерпеливое движение Янссона показало, что совещание подходит к концу. Он повернулся к де Анжелису. — Вы будете держать нас в курсе?

— Немедленно сообщу все, что узнаю.

Монсеньор, как всегда, оставался спокоен и невозмутим.

Рейли проводил Тесс до лифта. Здесь никого не было. Она хотела уже нажать кнопку, но вдруг повернулась к нему. Лицо ее выражало любопытство.

— Я немножко удивилась, что ты меня позвал. После вчерашних речей насчет «брось это дело»…

Рейли поморщился, устало потирая виски. День получился длинный.

— Да, и мне, пожалуй, еще придется надавать себе за это пинков. — Он посерьезнел. — Если честно, я чуть не разорвался надвое.

— Рада, что победила менее занудная половина.

В этот момент он понял, что ему нравится ее озорная улыбка. Все в ней привлекало его. Рейли вспомнил, каким восторгом осветилось ее лицо при виде копии шифратора на столе. Обаятельная черта: эта женщина еще умела остро, неподдельно, отважно радоваться жизни — умение, утерянное, кажется, большинством людей и уж точно им самим в незапамятные времена.

— Слушай, Тесс, я понимаю, как много это для тебя значит, но…

Она поспешно выдохнула:

— А для тебя? Что это значит для тебя?

Рейли поежился: он не привык к расспросам о том, что им движет. Мотивы принимаются как данность. Во всяком случае, до сих пор.

— О чем ты?

— Неужели ты думаешь только о том, чтобы упрятать Венса за решетку?

Ответ напрашивался сам собой.

— Пока я не могу себе позволить думать дальше этого.

Тесс вспыхнула.

— Не поверю ни на секунду! Слушай, Шон, — напирала она, — только не говори, что тебе не любопытно. Господи, шифрованное письмо! О чем-то, от чего зависит все их будущее. Из-за этого их сжигали, втаптывали в землю, уничтожали! И тебе совсем не хочется узнать, что похоронено в этой могиле?

Трудно было устоять перед таким энтузиазмом.

— Сначала его надо найти. Уже слишком много народу погибло из-за этого дела.

— Больше, чем ты думаешь. Если вспомнить всех казненных тамплиеров.

Ее слова почему-то заставили Рейли по-новому взглянуть на то, чем они занимались. Впервые он осознал масштабы дела. Но тут же решил, что великие дела могут подождать. Его заботой сейчас была папка под названием «Штурм Метрополитен».

— Пойми, я потому и не хочу, чтобы ты дальше втягивалась в эти дела. Ты и так слишком увязла, и меня это беспокоит.

— А все-таки ты мне позвонил. Вот опять та же игривая усмешка.

— Ну да… Похоже, нам сейчас пригодилась бы твоя помощь. Если повезет, мы можем еще перехватить его на границе, но было бы спокойнее, если бы наши люди встретили его в Фонсалисе, где бы этот Фонсалис ни находился.

Тесс нажала кнопку лифта.

— Я подумаю об этом.

Рейли смотрел на нее: уголки рта слегка вздернуты, зеленые глаза задорно блестят. Он невольно тряхнул головой и не сдержал улыбки.

— По-моему, ты только этим и занимаешься.

— Да нет, случается отдыхать. — Она игриво склонила голову. — Изредка.

Тихонько загудела, открываясь, дверь лифта. Кабина была пуста. Он смотрел, как Тесс входит внутрь.

— Ты будешь осторожна?

Она повернулась и придержала двери.

— Ну нет, я нарочно буду абсолютно, непростительно безрассудна.

Он не успел ответить: двери сомкнулись, скрыв ее. Он постоял еще минуту, вспоминая ее сияющее лицо, пока скрежет остановившегося лифта не вернул его к действительности.

Тесс вышла из здания, сохраняя усмешку в уголках губ. Она чувствовала, что между нею и Рейли что-то происходит, и это ей нравилось, было похоже на танец. Давно уже ей не случалось танцевать, а первые шаги в этом танце, как и в раскопках, всегда были самыми радостными — по крайней мере, так говорил ее опыт. Она помрачнела, вспомнив, что ее надежды и предчувствия тайны в отношениях с людьми, как и в археологии, ни разу не оправдались.

Может быть, в этот раз все окажется по-другому. На обоих фронтах.

«Как же, дожидайся!»

Вдыхая хрустящий, свежий весенний воздух, она неотступно раздумывала над идеей де Анжелиса: тайна связана с алхимией. И чем больше размышляла, тем менее правдоподобным казалось это предположение. Однако посланец Ватикана говорил об этом с такой уверенностью… Формула превращения свинца в золото… Кто бы не пошел на великие жертвы, чтобы скрыть ее от чужих глаз? И все-таки здесь что-то не сходится.

Самое странное, что Эмар счел шторм проявлением Божьей воли. Почему он думал, что Бог желает утопить корабль, навеки схоронив его груз? И еще размер сокровища. Дароносица. Один маленький сундучок. Что в нем могло скрываться такого, за что человек готов был умереть и убивать?