Биолог выдул чашку кофе и снова пристал к майору.
Но тот ничего более конкретного не знал.
И тогда Рокотов, проанализировав шаг за шагом СРОЙ путь от подземной лаборатории в горах Шар-Планина до Ледового Дворца в Санкт-Петербурге, припомнил слова чеченского бизнесмена Абу Бачараева, сказанные им в процессе допроса на складе в Горской. О том, что кто-то то ли едет, то ли уже поехал в Минск.
Бобровский почесал затылок и признался, что не видит связи. Чеченским боевикам в Беларуси делать было нечего. Разве что отомстить Лукашенко за его поддержку действий России в прошлой войне на Кавказе. Но для этого ядерные боеголовки не используют, а выступают на каких-нибудь международных ассамблеях.
Влад предложил рассмотреть другой вариант. Исключить чеченский фактор и проанализировать ситуацию в самой Беларуси.
Майор замолчал на двадцать минут.
После долгих размышлений Бобровский смог выдвинуть только одно предположение – некая международная террористическая группа купила или украла сведения о размещении в Беларуси тактического ядерного оружия. И теперь собирается демонтировать боеголовки ракет и вывезти их на Ближний Восток для продажи заинтересованным лицам из «Хамаза» или «Хезболлаха». Или примитивно подорвать заряды на территории России.
Рокотов схватил атлас, нашел карту Беларуси и сунул ее под нос майору. Бобровский развел руками и сообщил, что никогда не занимался тактическими ядерными силами и не представляет себе, что и где надо искать.
Но он не учел редкого занудства биолога.
Владислав четыре часа подряд мучил майора вопросами, выявляя любые мелочи, которые Бобровский мог знать или слышать и которые каким-то боком относились к главной теме.
Наконец майор вспомнил один свой давний разговор с однокурсником. Тот несколько лет непосредственно перед развалом СССР служил в специальной группе сопровождения, в чью задачу входило изъятие ядерных боеприпасов с территорий союзных республик. В отличие от политиканствующих дилетантов из Центрального Комитета Коммунистической Партии, с тупым остервенением долдонивших о «праве нации на самоопределение», в Генеральном Штабе нашлось несколько разумных людей, принявших превентивные меры, чтобы атомное оружие не попало в руки царьков новообразовавшихся государств. На ракетные и авиационные базы, расквартированные в потенциально опасных зонах, отправились небольшие отряды офицеров ГРУ, которые вывезли на центральные склады все без исключения ядерные изделия и заменили их очень похожими муляжами. Внутри муляжей находилось небольшое количество отходов с – атомных станций, так что радиоактивный фон совпадал с характеристиками настоящего заряда.
Как показали дальнейшие события, замена боеголовок на муляжи была крайне разумной мерой предосторожности.
Получившие в тысяча девятьсот девяносто первом году независимость бывшие советские республики встали в позу и принялись разговаривать с Москвой через губу, намекая на собственные ядерные арсеналы. Особенно усердствовали лидеры Украины, Грузии и Казахстана. Дошло до того, что тогдашний президент Грузии вознамерился разрешить абхазский конфликт с помощью точечного атомного удара по Сухуми.
Носатый летчик залез в единственный на всю республику бомбардировщик «Су-17М4» [Истребитель-бомбардировщик с изменяемой геометрией крыла. Максимальная боевая нагрузка – 4250 кг, скорость – 1850 км/ч, дальность действия – 350 км, экипаж – 1 чел.] и скинул в центр Сухуми полуторатонную бомбу. Серебристый эллипс со знаком радиоактивности на боку шмякнулся на одной из центральных улиц, чуть не придавив вышедшего на прогулку рыжего кота. От удара о земную поверхность корпус треснул, и на асфальт высыпалось полведра черного кристаллического порошка, излучавшего около сотни микрорентген в час.
Возмущенный пилот, видя столь пошлое завершение своего исторического полета, огласил эфир гортанными воплями и повернул обратно на базу.
На окраине Сухуми грузинский «сухарь» попал в прицельную рамку переносного ракетного комплекса «Игла», и через пять секунд Тбилиси лишился всей бомбардировочной авиации.
Гвоздично-мандариновые магнаты кинулись к остаткам своих национальных ядерных сил и убедились, что коварные русские их опять надули. Вслед за грузинами, устроившими вой по поводу аферы с атомным оружием, свои арсеналы проверили и остальные «самостийны». И убедились в том, что краса и гордость национальной обороны представляет собой набор железных бочек с мусором. Да еще и радиоактивным.
Покричав для вида об имперских замашках России, независимые лидеры государств согласились с главенствующей ролью Москвы в СНГ и обратили свой взор на Запад в надежде, что США и НАТО их не обманут и дадут-таки в руки настоящий атомный заряд. Но этим надеждам не суждено было сбыться.
Исключением стала Беларусь.
Как случайно упомянул сокурсник Бобровского, в Полесье одну базу оставили нетронутой. Так, на всякий случай. Шахты были замаскированы на совесть, о существовании резервной ракетной базы даже во времена СССР знали считанные единицы, и ее решено было сохранить в неприкосновенности. Тем более что из-за оригинальности маскировки и строительных нюансов изъятие зарядов обязательно привело бы к расшифровке ее месторасположения.
