Последний шанс - [4]
— Как это все выдержал зять, ума не приложу.
— Вломить требовалось сучке. А то вишь ты, под хвостом загорелось с жиру! — буркнул нахмурившийся Димка.
— А может, зять по мужской части слабак? — встрял Коля.
— Да нет, с этим все в порядке. Но сеструха и ему и мне одно твердила, что ее мужик нежный и ласковый, он, как сказка, какая случается раз в жизни, ее не заменишь деньгами, тряпками, побрякушками. Он предел мечты, жизнь с ним сплошная радость. И дело вовсе не в сытости. Ее впервые осчастливила любовь, и сеструхе тот отморозок самый дорогой и родной человек, что лучше его на всей земле нет никого!
— Я не поверил в ту басню. Подумал, что свихнулась баба, но не тут-то было. Нормальная! Вздумал сам с тем козлом встретиться и побазарить. Закралась мысль, что охмурил сестру. Но и тут мимо. Знаете, что тот придурок вякнул мне? — усмехнулся Степа:
— Вы дарите женщинам золото и бриллианты, да об одном забываете, о самом главном. Любовь, в какой клянетесь, не покупается и не продается. Она внутри живет, в самой душе. И просыпается не по просьбе, не смотрит на положения и ценники, оживает на зов другой души, какую выбирает сама. Не пытайся нам помешать. Из этого ничего хорошего не получится. Можешь убить меня, сестру, но любовь не отнимешь. Она навсегда с нами. Я не прошу тебя признать меня. Об одном молю, оставь нас в покое. Быть может, когда-то самому повезет встретить свою любовь. И тогда поймешь нас…
— И что сестра живет с ним? — спросил Николай.
— Уже три года прошло. Они вместе и расставаться не думают. То за руки или в обнимку ходят. И плевать им, что говорят вокруг.
— А твой бывший зять женился?
— Больше года ждал возвращенья жены, все надеялся, что одумается. Но не пришла и ни разу не позвонила.
— И с дочкой не общается?
— Та ничего не говорит. И мать не ругает. Теперь у них в доме живет другая. Ну эта не сбежит. Скорее, других выживет. Цепкая, деловая баба. Эта в любовь не верит. Считает бредом юнцов и ненормальных. Племяшка с нею не дружит. Оно и понятно. Все разные они, эти женщины. Но после случая с сестрой я и сам не могу понять, что для баб важнее, какая любовь?
— У тебя сестра, а у меня отец на старости лет с ума сошел. Привел молодуху. Сам на пенсии, а ей недавно сорок исполнилось. Я и спросил, что станет делать с нею лет через десять? Так мой старик петухом на меня бросился и говорит, мол, никто не может предугадать даже завтрашний день. Ну и я ушел от него с полгода назад и больше не навещаю. Пусть живут как хотят.
— Ты зря так делаешь. Смотри, чтоб та баба твоего старика не обидела. Приберет все к рукам, самого на улицу выгонит. Такое случалось. Не бросай деда. Все ж твой отец. У него теперь вторая молодость наступила. Это старческая болезнь переоценки мужских способностей. Многие плохо заканчивают, умирают прямо в постели, — говорил Иван.
— Ну, эта басня не про моего отца. Нынешняя баба после матери пятая, какую в дом привел. А скольких не знаю? Он и нынешнюю взял на конкурсной основе с испытательным сроком. Не прописал в квартире, и деньги под замком держит. А чуть время выдалось посвободнее, к соседским бабам в гости убегает. Во! Старый прохвост! Ему молодухи мало! Все еще мужик! Даже я его прыти завидую! Сам к жене далеко не всякий день в постель прихожу, — сознался Димка.
— Смотри, чтоб и твоя не сыскала какого-нибудь козла, — вставил Николай едко.
— А я не стану переживать. Найдет, пусть уходит к едрене-фене. Не велика потеря, другую приволоку. Ни на одной бабе свет клином не сошелся.
— У тебя тоже не клеится? — удивился Коля.
— Пока нормально. Дома порядок, со всем справляется сама. Но по подружкам бегает часто и ревнует к каждому забору. Чуть задержался на работе, уже истерика, упреки, подозрения. Самое обидное, не верит ни одному слову, все перепроверяет. Вот так пригласили нас на свадьбу, я и пошел танцевать с подружкой невесты. Ох, сдобная девка! Глаз не оторвать. Я выпил, как все, разговорился с нею. Подумаешь, пару комплиментов отпустил, так моя кипеж подняла, хвост распушила, полезла к той девчонке с когтями, давай прическу пучками выщипывать. Я вступился, давай их разнимать. О! Что тут случилось! Лучше б не лез! Мало морду жена исцарапала, еще коленом в пах наподдала. Я в три дуги скрутился. Еле продохнул, поклялся самому себе никуда ее с собой не брать. Теперь все время дома сидим, вдвоем, как сычи. Полно жратвы, в доме порядок, а ничто в горло не лезет, не радует. Я за двери квартиры вместе с женой не выхожу. Не хочу опозориться. До чего дошло, она теперь с работы меня встречает, чтоб по пути какая-нибудь не отловила.
— А как же к нам уходишь? — спросил Иван.
— Вам она верит. Хотя, сам знаешь, звонит. И не только мне, а и тебе, Коле, Степке. Ей трудно поверить, что собираемся сами, без бабья.
— По себе судят! — заметил Коля.
— Да что ты, дружбан! Там без варианта! Эти бабы давно вне спроса! Какие им хахали? О них ни мысли, ни мечты, — отмахнулся человек.
— Это ты брось! Даже бабки с соседскими дедами шалят. Хотя самим под семьдесят и задницы мохом обросли. А озоруют, как молодые! — глухо сказал Николай.
Это — страшный мир. Мир за колючей проволокой. Здесь происходит много такого, что трудно себе представить, — и много такого, что невозможно увидеть даже в кошмарном сне. Но — даже в мире за колючей проволокой, живущем по незыблемому блатному «закону», существуют свои представления о чести, благородстве и мужестве. Пусть — странные для нас. Пусть — непонятные нам. Но там — в зоне — по-другому просто не выжить…
Колыма НЕ ЛЮБИТ «случайных» зэков, угодивших за колючую проволоку по глупой ошибке. А еще больше в аду лагерей не любят тех, кто отказывается склониться перед всемогущей силой блатного «закона»…Но глупый наивный молодой парень, родившийся на далеком Кавказе, НЕ НАМЕРЕН «шестерить» даже перед легендарными «королями зоны» — «ворами в законе», о «подвигах» которых слагают легенды.Теперь он либо погибнет — либо САМ станет легендой…
В новом романе, предложенном читателям, рассказано о двух сахалинских зонах: женской, с общим режимом содержания, и мужской, с особым режимом. Как и за что отбывают в них наказания осужденные, их взаимоотношения между собой, охраной, администрацией зоны показаны без прикрас.Судьбы заключенных, попавших на зону за преступления, и тех, кто оказался в неволе по необоснованному обвинению, раскрыты полностью.Кто поможет? Найдутся ли те, кому не безразлична судьба ближнего? Они еще есть! И пока люди не разучились сострадать и помогать, живы на земле надежда и радость....Но не каждому стоит помогать, несмотря на молодость и кровное родство.
Низшие из низших. Падшие из падших.«Психи», заживо похороненные за колючей проволокой СПЕЦИАЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ.Среди них есть и палачи, и жертвы… Есть преступники, умело «откосившие» от возмездия за содеянное, — и жалкие, несчастные люди, забытые всеми. Они обитают в АДУ. У них лишь одна цель — ВЫЖИТЬ.
Кто он, странный человек, замерзавший на заснеженной дороге и "из жалости" подобранный простой деревенской бабой?Кто он, "крутой мужик", похоже, успевший пройти все мыслимые и немыслимые круги лагерного ада - и стать "своим" в мире за колючей проволокой?Возможно, бандит, наконец-то решивший "завязать" с криминальным прошлым? Скорее всего - так. Но... с чего это взял старый, опытный вор, что блатные "братки" просто возьмут и отпустят на "мирное житье" бывшего дружка и подельника?..
…Бомжи. Отвратительные бродяги, пьяницы и ничтожества?Или — просто отчаянно несчастные люди, изгнанные из дома и семьи, вынужденные скитаться по свалкам и помойкам, нигде и ни в ком не находящие ни жалости, ни сострадания?На Руси не зря говорят — от тюрьмы да сумы не зарекайся.Кто из нас — благополучных, состоятельных — может быть уверен, что его минет чаша сия?Запомните — когда-то уверены были и они…
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.