Последний шаман Цитруса - [12]

Вторая Зона, второй условный периметр вокруг базы, был почти изучен. Остался последний сегмент, и потом уже — Третья.

Третья ждала. Дроны просканировали, убрали лишнее, подготовили почву, насколько было возможно. Но из-за бурь они сильно увязли во Второй. И добивать нужно было срочно. А то Мист скоро метеорологом станет, если ему новых винтиков не притащить. Или в детей вцепится, которые гоняют себе на бордах над песками и никого не трогают.

Пацан давным давно тут ошивается, а Миста заклинило сейчас. Срочно винтиков ему.

— А если Мэй хочет остаться? — спросил Рэй.

Мист уперся в него холодным недобрым взглядом:

— Я просил у тебя узнать его мнение? Насколько я помню, я не просил.

— Черт тебя дери, Ким, — Рэй вздохнул. — Ну, чего ты к ним прицепился? Ты знаешь, что тебя клинит иногда? Вот сейчас — тебя клинит. Посмотри на это со стороны. Они здесь живут, и Цитрус — не твоя частная собственность, чтоб ты решал, кому отсюда улетать.

— Не моя? — переспросил Мист. Что конечно же означало «еще как моя».

- «Государство — это я», - пробормотал Рэй.

— Людовик, — тут же отозвался Мист, который любую цитату воспринимал как очередной тест. Любого человека, любую ситуацию, даже сам Цитрус — как тест. — Не помню только, который. Ты не помнишь?

— Ты же любишь Цитрус? — спросил Рэй. — Ты помнишь, как рвался сюда? Как смотрел фотографии, изучал данные, с планировщиками вместе стены Базы чертил? Как требовал не в эпицентре, а на краю, чтобы все обломки — по одну сторону? И рисовал им, где край, потому что они вообще ничего не понимали. Помнишь, как пытался прилететь сюда, когда еще даже строительство не началось? Так почему бы не попытаться понять, что кто-то еще его любит, вашу драгоценную свалку! Мне здесь ничерта не нравится, но даже я понимаю этих детей!

Рэй выдохнул, а Мист смотрел в глаза внимательно, долго. Потом отметил:

— Интересная точка зрения, — и уставился в свои схемы. Задумчиво повторил себе под нос. — Я люблю Цитрус.

Повторил с очень, очень глубоко скрытой издевкой.

— Что ты попросил первым делом, как в себя пришел? — спросил Рэй. — Карандаш и бумагу! И меня на телефон посадил! А я тебя просто проведать зашел! Допроведывался, чтоб тебя! До сих пор проведываю!

— Только я запомнил детали, — спокойно напомнил Мист. — Что ты запомнил об их кораблях? Ничего. И что думал делать дальше? Ты не думал, правда? Я готовил план по Цитрусу в то время, пока остальные занимались своими личными трагедиями. Я вернулся с того света, пришел в себя, составил план, а вы все еще размазывали сопли.

— Ты мои личные трагедии не трогай, — тихо попросил Рэй.

— Не буду, — не стал спорить Мист, — ни трагедии, ни сопли. Если это поможет тебе прекратить бесполезный спор и заняться делом. Детей надо отсюда убрать, Рэй. Поскорее. Конец беседы.

Рэй открыл было рот, чтоб возразить, но наткнулся на предупреждающий взгляд Миста и его поднятую ладонь. Потом взгляд вновь соскользнул на ногти, и Мист задумчиво спросил:

— Ты нашел психолога, дорогой? Я давно просил тебя найти себе психолога.

Рэй поднялся.

— Потому что мне надоели эти задушевные беседы, — добавил Мист.

— Я тебе его найду, — угрожающе пообещал Рэй. Соврал — не найдет и даже искать не будет. Жалко психолога: Мист же его сломает.

— И разберись со щитом, — донеслось ему в спину, когда он уже выходил. И так получилось, что Кейра услышала, как он, шагая за порог, не сдержался — выругался сквозь зубы.

— Ну, как? — доверительно спросила она, когда дверь закрылась. Она у всех выходящих спрашивала. Очень сочувственно.

— Он приходил сегодня? — спросил Рэй. Глаза у Кейры стали очень большими от удивления. У нее были красивые глаза — глубокие, большие и немного коровьи. И волосы — мягкие длинные локоны. Ее волосы напоминали о Земле. Рэй уже совсем плохо помнил Землю, но такое от них было ощущение — ощущение Земли. Волосы, ленты и браслеты на запястье, звенящие каждый раз когда она шевелила рукой.

Кейра казалась куском совершенно иной, нормальной жизни. Она была ходячим напоминанием того, что где-то существует нормальная жизнь.

Мист знал, кого сажать за стол в приемной. И даже ее безделушки на столе терпел.

— Он приходил сегодня утром или с вечера тут сидит? — объяснил вопрос Рэй.

— Не знаю, — растерянно ответила Кейра и надолго задумалась.

— Забудь, — махнул рукой Рэй. — Проследи, пожалуйста, чтоб он что-нибудь съел. Он может забыть поесть.

Кейра вынырнула из размышлений, глянула на Рэя очень внимательно и серьезно спросила:

— Ты знаешь, что ты очень добрый?

— Да я вообще сокровище, — не стал спорить Рэй, подмигнул ей и направился прочь.

Нужно было готовиться к вылазке.

О детях и щитах — позже.

Глава 4. Свечение

Зак мягко перекатывал вес с носков на пятки, и борд послушно кренился то в одну, то в другую сторону. К вечеру ветер усилился, и теперь его можно было поймать. Заметить по поземке, волнам-змеям, увидеть, куда Цитрус швыряет песчаные ленты, догнать одну из них и пролететь немного вместе.

И перескочить на другую. Уже красноватую: Медуза ползла к горизонту, окрашивая воздух, и песок, и сам ветер в багряные оттенки ночи.

Зак выбросил в сторону руку, чтоб удержаться на вираже. Второй рукой натянул маску. Вовремя: неожиданно ветер швырнул в лицо горсть песка, будто хотел сбросить с борда и забрать игрушку себе.