Последний рейс "Лузитании" - [5]

2 ПРЕДЧУВСТВИЯ

В последний день апреля 1915 г., пришедшийся на пятницу, на Пенсильванском вокзале в Нью-Йорке сошли с поезда Чарльз А. Плэмандон и его жена Мэри. У этого усатого, коренастого и деятельного уроженца Среднего Запада среди ряда дел наиболее значительным было отплытие на «Лузитании», намеченное на следующий день.

- Доброе утро, Эм, - сказал он своему сыну Эмброузу - старшекурснику юридического факультета Колумбийского университета, приехавшему на вокзал.

- Как бэби? - спросил Эм. Плэмандон-старший, президент чикагской компании

«А. Плэмандон», производящей оборудование для пивных заводов, задержался на две недели, ожидая рождения еще одной внучки, которая получила при крещении имя Бланш. Из-за этого он пропустил уже два рейса. Плэмандон не любил поездки через океан, и только интересы дела могли заставить его покинуть любимый дом на берегу озера в пригороде Чикаго, но он вынужден был искать европейский рынок для сбыта своих машин. С этой целью и была намечена встреча в Ливерпуле с представителями дублинской «Гиннесс стаут компани». Желая совместить деловую поездку с отдыхом, Плэмандон уговорил жену сопровождать его.

Все трое пробирались сквозь толпу в пыльных лучах утреннего солнца, освещавшего бетонный пол вокзала. Промышленник поинтересовался ходом войны, и Эм поведал ему, что британские войска предприняли новые атаки на высоту 60 и что у Ипра м идут кровавые бои [14].

Плэмандон с женой и сыном позавтракал в номере на седьмом этаже отеля «Уолдорф-Астория». Для младшего Плэмандона это был удобный повод напомнить отцу о своем желании вступить во французский Иностранный легион [15]. В качестве доводов сын привел сообщения о распятии немцами канадских солдат, насилиях над бельгийскими женщинами и хладнокровных расстрелах их мужей.

- Что же еще мог сообщить Лондон, - фыркнул его отец. - Ведь англичане воюют с Германией!

Вытаскивая записную книжку, чтобы сделать в ней последние пометки, он заметил, что с этими разговорами пора кончать, и затем добавил:

- А почему бы тебе не отправиться в Сан-Франциско поглядеть на Всемирную выставку? Как бы то ни было, жди нашего возвращения, мы будем в отъезде лишь несколько недель.

Шагая обратно на занятия и глядя на бесконечные ряды домов из коричневатого камня и кирпича, вытянувшиеся вдоль Парк-авеню, Эм решил все же ослушаться отца и записаться на военную службу.

Примерно в это же время собиралась в путешествие Элизабет Дакворт из Тафтвилла в штате Коннектикут. Она набила два огромных чемодана так плотно, что ее зять Билл Смит опасался, как бы они не лопнули. Биллу было трудно поспевать за этой крепкой женщиной, размашисто шагающей мимо текстильной фабрики, где он работал. До недавнего времени она тоже работала здесь ткачихой. Они дошли до Нор-вич-авеню, где она села на электричку, шедшую в Нью-Лондон, чтобы поспеть к поезду. В мгновение ока вагон поглотил ее и увез прочь по извилистому пути, сбегающему с холма, на котором примостился маленький фабричный городок. В то время как вагон с грохотом несся мимо полей и маленьких городков у р. Коннектикут, Элизабет мысленно вернулась в Блэкборн, большой дымный Блэкборн в графстве Ланкашир, где она появилась на свет 52 года тому назад.

…Из окна материнского дома были видны хризантемы. Вечером на кухне мерцал огонек. С Ирландского моря ветер приносил угольный дым и мягкий туман. Зимними вечерами в темных домах теснились усталые от работы люди, детишки с грязными личиками в ветхих одежках. В тяжелые времена длинные очереди за продуктами…

Элизабет Дакворт возвращалась в Англию, куда ее гнала тоска по родине. Ей было наплевать на разговоры зятя о том, как опасно сейчас пересекать океан. Она всегда была независимой, а в 52 года тем более поздно меняться.

На станции Нью-ЛондОн Элизабет еще раз проверила свой драгоценный билет 3-го класса на «Лузитанию» и положила его обратно в туго защелкивающуюся сумочку. Теперь дальше в Нью-Йорк, в Нью-Хейвен. За проезд до Нью-Йорка она заплатила три доллара и четыре цента. Взгромоздив свой увесистый багаж в вагон, Элизабет откинулась на сиденье, расстегнула воротничок блузки и достала из сумки бутерброд. При этом ей показалось, что она уже ощутила запах фабричного дыма в Блэкборне.

В то время как Элизабет ела свой бутерброд, семья из трех человек сидела за ленчем в отеле Готэм в Нью-Йорке, где царила гнетущая атмосфера викторианской эпохи. Это были мистер и миссис Аллен Д. Лоуни с четырнадцатилетней дочерью Вирджинией Брюс. Лоуни был американцем, переселившимся в Англию. Этот непременный участник охотничьих компаний уже довольно давно не скакал по полям, верхом вслед за борзыми по ту сторону холмов Нортгемптона. Вот и сейчас он спешил во Францию по делам Красного Креста. Миссис Лоуни, тоже американка, часто жила в Штатах. Когда в ней начинала преобладать тоска по мужу, он приезжал за ней в Нью-Йорк, чтобы увезти вместе с дочерью обратно в Нортгемптон.

Мистер Лоуни был доволен: семья воссоединилась, предстояло морское путешествие и краткая передышка от поездок вблизи передовой. Вирджиния Брюс была счастлива больше всех - она предвкушала недельное путешествие на большой и быстрой «Лузитании» в Лондон!