Последний рейс "Лузитании" - [18]

Салон 3-го класса располагался на палубе «Д» почти в самом носу судна, где хорошо ощущались размахи килевой качки. Упрощенные дорические колонны являли собой несущие конструкции и служили напоминанием о социальных различиях между 1-м и 3-м классами. Они контрастировали с вычурными колоннами, поддерживающими потолок в салоне более дорогостоящего класса. Обеденный салон 2-го класса находился на той же палубе, но в корме, и многие жаловались на сильные сотрясения, вызываемые четырьмя расположенными ниже громадными гребными винтами судна. Все оформление этого салона было выполнено в ионическом стиле.

После завтрака пассажиры 1-го класса или няни препровождали маленьких детей в специальную детскую на палубе «С». Это помещение, расположенное примерно посредине судна по соседству с детским обеденным салоном, было самым удобным для путешествия. Но близость котельной N 2 беспокоила некоторых нянь, которые не понимали, что наличие на «Лузитании» новой системы вентиляции типа «Термотанк» означало как минимум циркуляцию воздуха по всему судну и даже относительно равномерную температуру.

Пятилетний Джон Кромптон проводил большую часть времени в детской 1-го класса. Его гувернантка Дороти Аллен, недавно закончившая колледж в Маунт-Холиоке, больше внимания уделяла его девятимесячному брату Питеру. Здесь же были восьмилетний Билли Ходжес и его шестилетний брат Дин, также из Филадельфии. Их тридцатишестилетний отец Вильям Ходжес-старший был направлен фирмой «Бэлдвин локомотив уоркс» для проведения деловых операций во Францию. Дома он был больше известен как органист местной пресвитерианской церкви имени Хэрпера.

Однако большинство из 129 детей, бывших на борту, находились в помещениях 2-го и 3-го классов. Наиболее плотно был ими населен 2-й класс. Здесь дети размещались в большом игровом «загоне», где их опекали, выполняя роль пастушек, судовые горничные. В 3-м классе специального помещения для детей не было предусмотрено, хотя именно здесь обитала семья с шестью детьми. Соседи миссис Вильяме из Плейн-филда в штате Нью-Джерси помогли оплатить ей проезд до родной Англии. Там ее с детьми - Эдит, Эдвардом, Джорджем, Флоренс, Этелью и Дэвидом - должен был встретить муж, машинист по профессии.

Семейство Вальтера Митчела из того же Плейнфилда ехало с большими удобствами во 2-м классе. Многие матери, заказавшие вначале билеты 3-го класса, впоследствии, после того как проездная плата в нем была снижена с 70 до 50 дол., поменяли их на более комфортабельный 2-й класс, и теперь более 20 грудных младенцев превратили 2-й класс в подобие детских яслей.

В 12 часов дня в курительном салоне 1-го класса, расположенном ближе к корме, Чарльз Лориа щелкнул пальцами от досады - «Лузитания» прошла за сутки 491 милю. Всего нескольких миль не хватило ему, чтобы выиграть пари. Бостонский книготорговец, едущий проведать свои лондонские конторы, поспорил со своим соседом Лотропом Витингтоном, известным специалистом по генеалогии, живущим поблизости от Бостона в Ньюберипорте, о том, сколько миль судно пройдет за сутки.

Многие взрослые пассажиры занимали себя чтением книг, подобных только что опубликованному роману Теодора Драйзера «Финансист». Внимание Теодейт Поуп было захвачено значительно менее популярной книгой Генри Бергсона «Материя и память», которую читал вслух ее компаньон по поездке Эдвин Фрэнд.

На борту «Лузитании» присутствовали, как обычно, молодожены. Стюарт Мейсон женился в Бостоне 21 апреля. Он приехал из Ипсвича, чтобы взять в жены американку Лесли - дочь мистера и миссис Линдсей. Отец Лесли, наделенный разнообразными талантами писателя, актера, театрального мецената и миллионера, владел огромным каменным особняком, отличающимся баронской пышностью, над водами Чарльз-Ривер.

На судне находились также подростки, возвращающиеся в Англию, и среди них двенадцатилетний Эвис Долфин, который должен был после поступления в британскую школу остаться у бабушки с дедушкой. Его овдовевшая мать содержала частную лечебницу в Сент-Томасе в канадской провинции Онтарио. На судне он был взят под дружескую опеку профессором Холборном, возвращавшимся к своему дому и семье в Шотландию. Стафтон Холборн имел почетное звание «леерда» [37] крохотного островка в Северном море, называвшегося по-разному: то Альтимо Тюли, то Фула. Двести его обитателей были его верными «подданными». Эвис стал почетным «подданным» после того, как они, доказывая свою неразлучность, стали вместе прогуливаться, вести беседы и читать.

Профессор С. Холборн был авторитетом в области классической литературы, а его аудиторией являлся весь мир. Это была открытая и твердая личность. Во время плавания он без стеснения критиковал «отсутствие учений по надеванию спасательных поясов и пользованию шлюпками» [33].

Как-то после полудня он сидел в курительном салоне. К нему подошел один из пассажиров и попросил выйти, чтобы поговорить. На палубе этот джентльмен объяснил профессору, что уже выбрана депутация, представляющая мужскую часть пассажиров, которая хочет настоятельно попросить его прекратить разговоры о спасательных средствах.