Последний рейс «Доротеи» - [8]

— Это еще что за фаршированная медуза? — ковырнул Сима закуску вилкой.

— Пудинг, как вы заказали.

— Что хоть оно такое?

Девушка улыбнулась снисходительно, но объяснила. Сима вздохнул и открыл бутылку. Налили по рюмке. Цыганок выпил и скривился.

— Тот же спирт, только смешан с какой-то сладкой дрянью. Ладно, не подавай виду…

Маленький оркестрик — скрипка, бубен и мандолина — играл танго. — Хорошо тут у вас, — сказал Сима хозяйке, когда она проходила мимо. — Да и женщина вы, видать, душевная. Не могли бы вы нам услугу оказать? Демобилизовались мы. Миллионов наших хватит на несколько дней, а дальше? Работенку бы какую…

— С такими вопросами надо в ревком.

— Были. Послали на биржу. А там и без нас народу хватает.

— А что вы умеете делать?

— Я — все, — заявил Сима, — а мой товарищ на все согласен.

— Ничего не могу вам сказать. Зайдите завтра… Когда она отошла, Сима тихо сказал Тимофею:

— Но ты обрати внимание на колонны, ведь они ничего не поддерживают, не доходят до крыши, брезент висит на перекладинах… Так что твоя догадка, возможно и правильна…

Кафе между тем стало наполняться народом. Многие были знакомы между собой: здоровались, обменивались фразами, подсаживались к столикам, о чем-то шептались.

— Слушай, Цыганок, ничего мы здесь не узнаем, только государственные деньги напрасно потратим, — вдруг сказал Тимофей. — Ну кто сейчас им что принесет? Это делается или поздно ночью, или днем. Нужно просто установить наблюдение за кафе, и все.

— Может, ты и прав… — ответил Сима. — Но все равно, давай посидим еще немного — интереснейшая публика начинает идти, да еще как — косяком!

А публика, действительно, начала меняться: нэпманы уходили, стали появляться подозрительные личности. Вихляющей походкой прошла мимо столика молоденькая девушка, за ней, закусив папиросу и презрительно прищурив глаза, неторопливо шел молодой человек в живописном наряде: обтянутые в бедрах и сильно расклешенные книзу брюки, коротенький пиджачок, называемый попросту клифтиком, цветастый платок на шее, фуражка-капитанка с синим верхом и квадратным лакированным козырьком. Он поманил пальцем хозяйку и, когда та, бросив все, подошла к нему, молча показал на пустой столик. Женщина что-то спросила, парень кивнул головой.

— Эх, тряхнуть стариной, что ли! — оживился Цыганок и, пригладив свои непокорные волосы, встал, направился к столику, за который только что села парочка.

— Позвольте пригласить вас, мадам, — обратился он к девушке.

Девушка взглянула на Симу, затем на своего спутника, согласилась.

Сима выкидывал такие курбеты, что посетители таверны «Рваные паруса» один за другим прекращали танцевать и смотрели на него и партнершу. А один восторженный зритель даже зааплодировал:

— Ай да Любка, ай да молодец!

Кончился фокстрот, оркестр заиграл начинавший входить в моду чарльстон.

Тимофеи заметил, что спутник Любки то и дело косо посматривает на танцующих, но Сима или не видел этого, или не хотел видеть. И вдруг парень вскочил, ударил кулаком по столу, крикнул:

— А ну, тихо!

Это было так неожиданно, что даже оркестр замолк.

— Граждане, что случилось? — удивленно, с блатным акцентом спросил Сима. — Почему тишина?

— Я сказал — тихо! — снова крикнул парень и для убедительности ударил ладонью по столу еще раз.

— Но моя дама танцевать хочет! — невозмутимо ответил Сима.

Парень схватил девушку за руку, дернул к себе:

— Любка, на место!

— Что такое? — воскликнул Сима. — Что я вижу? Я вижу, что честному гражданину не дают возможности повеселиться!

— А вот что такое! — парень резко вырвал руку из кармана, в ней сверкнул нож.

Все ахнули, но случилось неожиданное — ноги парня вдруг описали дугу, и он упал на пол возле стойки. Нож выскочил из руки. Сима поднял его, небрежно бросил на стол.

Парень поднялся и снова рванулся к Симе. Но Цыганок сделал выпад в сторону и ударил его по шее.

Тот упал на соседний столик, опрокинул его и растянулся на полу.

Сима посмотрел на парня, на притихших посетителей, с усмешкой сказал:

— Вставай, а то простудишься…

И когда тот поднялся, протянул расческу:

— Причешись!.. Тебя как звать-то?

— Михаил… Мишка Сом.

— Ну, а меня — Сима Цыганок. Так вот, твой тезка Михаил Исаакович Винницкий, известный больше под именем Мишки Япончика, всегда говорил: «Не можешь — не берись, а своих вообще не трогай…» Не знал?

— Ты что, видел Япончика?

— Видел! Да я с ним несколько лет от одной коровы молочко пил. Я с ним до самой смерти… Э, да что там!.. Ты уж извини, что так получилось.

— Ты же порядок должен знать!

— Ладно, больше твою зазнобу не трону, — великодушно сказал Сима. — Держи! Сом пожал протянутую руку.

— Перышко мне оставишь, — кивнул Сима на нож, — Пользуйся… Да, а как ты здесь очутился? — сузил глаза Сом.

— Долгая история. Все рассказывать — придется десятка три городов вспомнить, а разных событий — и того больше.

— А вкратце?

— Можно и вкратце. Засыпался. Грозила «вышка». Прикинулся раскаявшимся, был отправлен на фронт, потом служил в армии. Вот демобилизовался и прочно сел на мель.

— Что же ты делать собираешься?

Сима пожал плечами.

— Может, старые друзья подвернутся, помогут, Ты со своими не познакомишь?