Последний путь - [10]

  Звание сержанта давало ему некоторые привилегии: дополнительную зарплату, комнату в основании башни, белую наклейку на правый рукав черной формы и желтую ключ-карту, которая могла впустить его на двадцать уровней вверх по главной башне из трех, где на самом верху на сотом этаже, теряющемся в смоге и тучах, сидел его личный враг - герой Союза - Владимир Чернов.

  Герой - это высшее военное звание в Союзе. Звание героя мог получить только истинный приверженец режима, который кровью и силой доказал свою достойность и преданность Союзу. Владимир Чернов стал героем два года назад, когда он был простым лейтенантом и возглавлял отряд штурмовых солдат. В тот знаменательный для него и трагичный для Сопротивления день его отряд окружил Валерия Сухова - одного из основателей Сопротивления и лучших его предводителей. Сухов долго отбивался от нападений, но его все-таки зажали в тиски и Владимир Чернов убил Сухова автоматным выстрелом в грудь.

  Герой Владимир Чернов был самым ненавистным врагом для четверых друзей. Особенно для Анатолия. Сухов был его другом с самого раннего детства. Сухов ему вместо старшего брата, когда он совсем еще ребенком остался без родителей. Валерий помогал Анатолию во всем и не раз спасал от различных опасностей, которые на ночных улицах города в те времена кишмя кишели.

  Анатолий собрал отряд диверсантов ночью. Их было двадцать смелых мужчин. Двадцать отважных людей, готовых бороться не на жизнь, а на смерть во имя свободы.

  Анатолий снабдил их оружием и формой черных солдат, которая добывалась в течение целого года за бешеные деньги. Анатолий рассказал им свой план нападения. Возражений не было. Он назначил одного из подчиненных своим заместителем на случай его гибели, чтобы тот продолжил путь наверх или, в крайнем случае, подорвал мину на последнем рубеже.

  17

  Отряд диверсантов вышел в вечерний город в семь часов. Никого особо не привлекал к себе обыкновенный патруль во главе с сержантом. И они без труда добрались до башни, потратив на дорогу полчаса. Анатолий рассчитывал добраться в течение пятидесяти минут, что зайти в башню прямо к своей смене, к восьми ноль-ноль. Если зайти в башню раньше времени в кабинете одного из полковников на 95-ом уровне прозвучит сигнал, который скажет ему, что один из солдат наплевал на график и пришел на полчаса раньше. И уже полковник решит, поднимать тревогу или нет.

  Когда диверсанты приблизились к башням, на огромном электрическом циферблате синими неоновыми лампами светилось время: 19:30.

  "Рано. Слишком рано", - подумал Анатолий, нервно сжимая приклад автомата, висящего на кожаном ремне на груди.

  Но деваться было некуда. Не стали же бы двадцать, вооруженных до зубов солдат, в самом деле, торчать перед входом в башню. Это было слишком приметно.

  Анатолий махнул диверсантам рукой. Он провел ключ-картой по панели перед дверью и улыбнулся одному из охранников, дежуривших у входа. Тот кивнул Анатолию.

  Отряду черных не требовалось предъявлять свои белые ключ-карты, если их офицер предъявлял свою желтую. Диверсанты вошли в холл башни.

  Внутри было тихо, но Анатолий знал, как обманчива бывает тишина. Внизу, где-то на минус пятом уровне, тысячи металлических механизмов приводили в действие сборочные машины, которые производили круглосуточно без остановок на обед и перекур автомобили, оружие, пищу и деньги Союза. И там стоял грохот, скрежет и визг режущих металл пил.

  Пол в башне был выложен гладким пластиком, при шаге на него солдатским сапогом производился звук целующейся резины. Стены были выкрашены на разных уровнях в разные цвета. На первых двадцати - преобладал темно-синий цвет. На следующих пятидесяти, как ему рассказывали сослуживцы, стены были ярко белого цвета. Там работали ученые Союза, находились лаборатории и парники, в которых выращивались настоящие овощи и фрукты. Эти пятьдесят этажей являлись единым комплексом лабораторий и учебных заведений. Здесь было не так много солдат, поэтому Анатолий рассчитывал быстро миновать эти уровни.

  Но на последних десяти этажах черных солдат было сотни. Причем все офицеры и генералы. Там предстояла битва на выживание.

  Диверсанты не сели в лифт его могли в любое время заблокировать и тогда они оказались бы в ловушке, и взрыв мины не имел бы смысла, не зная, способен ли он обрушить миллионы тонн бетона и железа или нет.

  Первые пять этажей было тихо. Диверсанты шли по пластиковому полу, чувствуя нарастающую душевную тревогу. Было тихо. Никто их не останавливал и не здоровался. Было слишком тихо. Анатолий надеялся, что дежурный полковник не обратит внимания на один из десятка сигналов, поступающих к нему в течение рабочего дня. Но особой надежды не было.

  Минули еще пять этажей все та же тишина, как затишье перед бурей.

  18

  Диверсанты шли вверх до двадцатого уровня.

  Они остановились перед дверью, где находились четверо дежурных. Они сидели на вращающихся стульях и лениво переговаривались, запивая чай из бумажных стаканчиков. При виде приближающегося отряда черных. Они немного встрепенулись, но тут же вновь расслабились. Чего собственно бояться четверым солдатам Союза в самом надежном месте на Земле? Своих же сослуживцев?