Последний перевал - [46]
У мешков с чумизой, сгорбившись над рацией, сидел на полу Сулико, вызывал бригаду:
— «Амур»! «Амур»! Я «Шилка»! Как слышите? Прием.
Ему никто не отвечал, и он снова и снова повторял позывные.
В лобовую броню тридцатьчетверки стукнулась граната и, отскочив в сторону, разорвалась. Дрогнули оконные рамы, повалились винные бутылки. Потом граната ударилась в окно, застряла в железном переплете, разорвалась и вырвала оконную решетку. Это было опасно — Ахмет схватил мешок с чумизой и с помощью подоспевшего Шилобреева, встав на ящик, заткнул дыру. В мешок шлепнулась пуля, потом ударилась граната. Мешок, втиснутый в оконный проем, становился все меньше. Бойцам удалось втиснуть на его место другой. Но и другой быстро опустел. Ахмет хотел схватить третий, но тут по опустевшему мешку ударила пуля и оцарапала ему руку.
— Шайтан проклятый! — выругался он, отскочив в сторону.
В это время в окно влетела граната: упав на пол, гулко разорвалась. Сидевший у мешков Сулико повалился на пол.
— Ой, царица небесная! — запричитала Ляля, подбегая к радисту.
Сулико, чтобы сдержать стон, крепко сжал зубы. Ляля хотела оттащить его подальше от окна, но у нее не хватило сил. На помощь подскочил Судзуки, повесил автомат Сулико себе на шею, и они вдвоем понесли радиста за стеллаж. Евлалия принялась перевязывать раненого, Судзуки ей помогал. Рана была серьезная: осколок попал в грудь.
От взорвавшейся гранаты зачадили кули с крупами, вспыхнули тюки материи. Терехин схватил мешок с солью и бросил его в огонь. Потом он стал хватать со стеллажа винные бутылки, бил их над огнем о ствол автомата, заливал огонь вином. Шипели тлеющие тюки, от них валил густой пар, смешивался с дымом. Нечем было дышать. Терехин закашлялся, отступил в глубь склада, но и там было не легче. Густой, едкий смрад заполнил весь склад.
— Удушить хотят! — негодовал Терехин, разрывая воротник. — Вот дьяволы!
Санька хотел подозвать на помощь Ахмета, но тот был занят своим делом: опасаясь, что в склад залетит еще граната, он заваливал мешками с солью пролом, подтаскивал к нему все новые и новые кули, заменяя просверленные пулями.
К Ахмету подбежал Судзуки, подал ему автомат Сулико.
— Что даешь? Зачем даешь? Сам не можешь стрелять? Боишься убить своих проклятых самураев? А ты бей их, не жалей, подлецов!
Судзуки что-то забормотал, отрицательно закрутил головой.
— Не хочешь? Тебе жалко этих бандитов? На цепь тебя приковали, как собаку! Эх ты, дурак набитый!
Ахмет говорил это на ходу, продолжая подтаскивать к выбитому окну кули с солью и крупами. Дым и винные пары ели ему глаза, застревали в горле. Он закашлялся и в изнеможении упал на кули. Судзуки крутил головой, совал ему в руки автомат.
— Давай, давай! Я сам тебе не доверю оружие. Катись отсюда!
Ермаков выглянул в окно — он ждал рассвета. А еще больше ждал Хлобыстова. Хорошо, если бы его танки ворвались в город! Но не слышно шума танковых моторов. Значит, не подвезли горючего. Да и как его подвезешь по такой слякоти?
К Ивану подбежала перепуганная Ляля.
— Он умер! — еле выговорила она, задыхаясь от дыма.
Иван почувствовал, что подходит конец. Дым, смешанный с винными парами и пороховым смрадом, захватывал дыхание, сдавливал грудь. Что же делать? Как выйти из этой ловушки?
Вверху на мешках надрывно кашлял Ахмет.
— Будьте вы прокляты! — кричал он, задыхаясь от кашля.
Завалив окно кулями с чумизой и солью, он скатился вниз.
— Не могу я больше, — простонал он.
В это время в оконном проеме рванула граната. Сверху полетели мешки. В склад просочилась струя свежего воздуха. Ахмет вскочил на ноги и снова полез вверх, чтобы завалить кулями зиявшую дыру. На помощь ему бросился Судзуки.
— Вот что делают твои проклятые самураи! Война кончилась. Зачем лезут?
Но Судзуки не понимал, что говорит русский солдат. К японцу подскочила Ляля, схватила его за воротник и что-то прокричала ему со злостью в лицо. Вероятно, по-японски. Судзуки вырвался из ее рук, метнулся к окну и, высунувшись из него, с яростью закричал и затряс над головой руками. За стеной стало тихо. Вероятно, японцы немало удивились, услышав голос своего соотечественника. Но тишина стояла не более минуты. Хлопнул одинокий выстрел — и Судзуки упал на мешки.
— Вот гады! Своих не щадят! — выругался Ермаков и бросился к танку. — Но погодите, мы еще вам покажем! Вы еще попляшете! — Он вскочил на танк, заглянул в башню: — Чего приуныли? Помирать — так с музыкой!
— Солярки для музыки не хватит, — пожалел Звягин.
— А может, хватит? Хотя бы на один заезд — вокруг склада. А?
— Попробуем, — ответил командир танка. — Не помирать же добровольно.
Рявкнул мотор, танк мигом выскочил из своего укрытия и, круто повернув влево, понесся вдоль стены, опрокидывая и разметая в стороны все, что попадалось на пути: горящие ящики, сложенные бревна, груды шифера. Клокотал надсадно пулемет. Из люка вылетали гранаты и рвались, едва успев упасть на землю.
— А-а, не нравится! — торжествовал Ермаков и дивился, на чем же едет эта обезумевшая от ярости машина. Раз надо, значит, надо!
Тридцатьчетверка, пронизывая горящими фарами ночную темень, обогнула склад и, сметая на пути сложенный штабелями тес, повернула обратно в сторону складских дверей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге две повести — «На Забайкальском фронте» и «Жизнь продолжается». В центре первой повести — советские солдаты, с честью выдержавшие все испытания и оправдавшие высокое доверие Родины в боях с японскими милитаристами. Вторая повесть посвящена бывшему забайкальцу, совершившему бессмертный подвиг в боях на подступах к городу Ленина, — Г. П. Масловскому. В очерках военных лет автор рассказывает о воинах-забайкальцах, которые в годы Великой Отечественной войны стояли в готовности к отражению возможной агрессии милитаристской Японии, а в августе сорок пятого принимали участие в разгроме Квантунской армии. Для массового читателя.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.