Последний перевал - [36]
— Чего же он там стоит? Надо ему объяснить, что война кончилась.
— Пробовал — не понимает ни по-русски, ни по-татарски.
— По-японски надо объяснить, — сказал Ермаков и обратился к русской делегации: — Водопровод мы хотим вам поправить, а самурай трубы не дает. Кстати, есть среди вас инженеры?
— Инженеров у нас нет — мы не ученые, — но водопровод починим, — выступил вперед высокий седой эмигрант в вышитой косоворотке.
— Очень хорошо, — обрадовался Ермаков и направился к выходу. — Поможете организовать восстановительные работы.
По дороге Ермаков на ходу инструктировал Евлалию, что она должна сказать японскому часовому. Поодаль за ними следовала толпа эмигрантов, изъявивших желание помочь советскому командованию поправить городской водопровод. Но чем ближе подходили к японскому складу, тем заметнее редела толпа. Вскоре около Ермакова остались переводчица да хорунжий. Шагах в десяти позади них бежала дородная дама, видимо жена хорунжего, и все повторяла:
— Мишель, Миша, куда же ты?
В частой сетке дождя показался склад, а у его дверей расплывчатая фигура часового. «Подпустит или нет?» — спросил себя Ермаков, подумав о том, что, видимо, и по японскому уставу часового может снять с поста лишь тот, кто его поставил, — разводящий.
Увидев незнакомых, хранитель складов тряхнул винтовкой и что-то сердито крикнул.
— Вот чумной! — сплюнул Ермаков. — Скажите ему, что война кончена. Пускай бросает оружие.
Евлалия перевела слова начальника, но часовой снова вскинул винтовку и торопливо выстрелил. Пуля просвистела, у самого уха Ермакова и угодила в хорунжего, шагавшего позади него. Тот повалился на землю. Ляля взвизгнула и от страха упала рядом. Увидев, что часовой перезаряжает винтовку, Ермаков выхватил маузер, рванулся вперед и выстрелил. Часовой, перекосив плечи, выронил винтовку и упал на колени у дверей склада. Звякнула цепь, которой он был прикован к косяку.
Ахмет, первым подбежав к часовому, хотел со зла прикончить его прикладом автомата, но Ермаков оттолкнул ефрейтора:
— Не лезь на раненого! Он по-солдатски прав: мы же шли без разводящего. Перевязать его.
Японец зажал окровавленную правую руку, виновато посмотрел на Ермакова. Ахмет, чертыхаясь, принялся его перевязывать. К хорунжему подбежала, охая, жена. Сбежавшиеся со всех сторон эмигранты начали восхищаться смелостью Ермакова.
— Вы нас спасли! Вы благороднейший человек! — стрекотали женщины.
— Вы же герой! Вы настоящий герой! — повторяла, задыхаясь, Ляля. — Я таких еще не видела. Как же вы не побоялись?
— Нет, не оскудела Россия богатырями! — заглушал всех мужчина в косоворотке. — Не перевелись там отважные люди. Не перевелись!
Ермаков с горькой усмешкой смотрел на сбежавшихся эмигрантов. Что взять с этих обывателей, которые не видели ни Бреста, ни Сталинграда! У них свои понятия о героизме. Увидели, как он обезоружил посиневшего от голода, обреченного на гибель солдата, и посчитали это за подвиг!
— Смешные вы люди, право, — покачал головой Ермаков. — Знали бы вы, как наша погранзастава фашистов держала! Танки на нас шли, бомбы сыпались с самолетов. Ад кромешный! А мы стояли — и никаких гвоздей. Одиннадцать дней и одиннадцать ночей стояли. А вы тут за японца меня в герои производите. Хватит тараторить! Берите трубы и чините свой водопровод. Пейте на здоровье чистую водичку…
Но, прогнав эмигрантов, Ермаков не избавился от неприятных для него слов о «героизме». Случай у японского склада ошеломил переводчицу, и она до самого вечера ходила под впечатлением увиденного. Никак не могла понять, как же это может быть такое: в человека стреляют из винтовки, могут пробить сердце и убить до смерти, и он, человек, зная все это, идет прямо навстречу опасности. Что его заставляет идти на смерть? Какая сила толкает его?
Евлалия подолгу засматривалась исподволь на этого загадочного для нее чубатого парня, старалась, понять непонятное. В раздумье тихонько пожимала плечами и время от времени спрашивала:
— Ну как же вы так можете? Как вам не страшно?
Ивану осточертели ее вопросы, и он раздраженно ответил:
— Четыре года в нас стреляли, пора уже привыкнуть. Неужели непонятно?
— А мать у вас есть? — не отставала Евлалия.
— Миллионы матерей наших плачут по ночам. Чем же моя лучше других? И вообще — прекратите. Что вы в самом деле?
Обидно было Ермакову отвечать на детские вопросы. Смешно даже подумать: ему приказано разоружить японский полк, а он разоружил одного зачуханного, забытого солдата — и его производят в герои! Вот узнали бы в бригаде — хохотали бы, наверно, на всю Азию!
XI
Филипп Шилобреев, получив должность коменданта города, ни минуты не сидел на месте. С утра возился с мэром, потом переключился на ремонт водопровода, бегал по магазинам, проверял, как идет торговля. Взяв себе в помощники секретаря-машинистку Королеву Марго, он как-то весь преобразился, будто подменили его. Начищал до блеска свои кирзовые сапоги, подкручивал усы, корил за неряшество Терехина. Под его давлением Санька тоже заметно подтянулся, хотя до настоящего гвардейского вида было еще далеко: причесал челку, а она у него скособочилась и висит, как размазанная запятая, подшил свежий подворотничок, а он болтался на тощей Санькиной шее, как хомут на жирафе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге две повести — «На Забайкальском фронте» и «Жизнь продолжается». В центре первой повести — советские солдаты, с честью выдержавшие все испытания и оправдавшие высокое доверие Родины в боях с японскими милитаристами. Вторая повесть посвящена бывшему забайкальцу, совершившему бессмертный подвиг в боях на подступах к городу Ленина, — Г. П. Масловскому. В очерках военных лет автор рассказывает о воинах-забайкальцах, которые в годы Великой Отечественной войны стояли в готовности к отражению возможной агрессии милитаристской Японии, а в августе сорок пятого принимали участие в разгроме Квантунской армии. Для массового читателя.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.