Последний остров - [120]
— Слышь, Егор, вот когда в старикашку с годами превращусь, как меня называть станут?
— Наверное, как и Сыромятина, по имени да отчеству.
— Ага, значит, так: «Лес этот выходил чудной дедок Михаил Иванович». Ну, тогда жить можно, тогда еще ничего, — Михаил поднялся и крикнул девчонкам: — Эй, вы, гулены! Домой пора вертаться!
Аленка вышла к берегу с сияющими глазами и букетиком нежных голубых цветов.
— Миша, посмотри, какой красивый букет собрала.
— Ну вот… — Михаил смутился от своей неожиданной растерянности: цветов этих он никак не ожидал увидеть в руках Аленки, да еще накануне ее отъезда. — Видишь, ты сама и нашла кукушкины слезки. А я за ними бегал к черту на кулички.
— Кукушкины слезки? Которые из твоей сказки?
— Они. Те самые… — и он даже отвернулся.
— Но ведь это нежные и смирные цветочки.
— Смирные, смирные. Смирнее некуда, — как бы оправдываясь перед Михаилом, сказала Юля. — Просила же не рвать их…
Аленка не поняла ее настроения и продолжала допытываться:
— Почему же ими старушки людей пугают?
Егор хмыкнул и попросил Юлю:
— Юль, изобрази свою бабусю.
— Была охота.
— Ну, Юль, ты ж в точности копируешь всех старушенций. И про цветочки бабкину присказку знаешь.
Юля еще поломалась для приличия и стала изображать. Она повязала косынку на старушечий манер, платье одним концом подола заткнула за пояс и схватила с земли хворостину. Да еще сгорбилась. Ну — копия ее бабки. Ребята покатились со смеху.
А Юля бочком подскочила к Аленке, уставилась на букетик в ее руках, перекрестилась и быстро-быстро запричитала, клюя острым носом воздух:
— Господиисусехристесынебожийспасиипомилуй! Да што же это такое деется, матушка ты моя, разболезная ты головушка? Не успела сама ишо от напастей оклематься, а новое горюшко на себя и всех нас кличешь. Брось это зелье, брось и забудь. И чтобы глазоньки твои в жисть его больше не видели…
— Закаркала, ворона… — почти взаправду пробурчал Егор, подыгрывая Юле.
Но она по-своему поняла его и аж подпрыгнула, тоже почти в настоящей сердитости от таких оскорбительных слов, и стала еще больше походить на свою бабку. Юля замахнулась на Егора хворостиной и затараторила:
— Я вот тебе покаркаю, нехристь басурманская! Я вот взгрею тебя хворостиной, безотцовщина ты голоштанная. Чего зубы-то скалишь, орясина стоеросовая?!
Михаил с Аленкой от души смеялись. А Егор залихватски сплюнул через плечо и небрежно проговорил, продолжая спектакль:
— Слабо. Ты, Аленка, не обращай на нее внимания. Пустомеля эта бабка. И внучка у нее, Юлька, такая же вредная. Только драться и умеет. Вчера хотел пошутить с ней, когда в теплом озере купались, так она меня головой под мостки… Чуть не захлебнулся… Летом все огурцы у них выпластаем.
Тут уж Юля не утерпела и прямо по-настоящему вытянула Егора хворостиной вдоль спины. Под смех и аплодисменты ребят Егор сбежал в лодку.
— Ну и зараза же ты, Юлька, — смеялся он уже из лодки. — Гитлера на тебя спустить, и тот бы сбежал. Вот те крест, все огурцы ваши вместе с плетями на тын развешу.
— А вдруг присватаешься к Юле? — хохотал Михаил. — Твои огурчики-то станут. Как же тогда хозяиновать по-уму?
— Ну и чо? Все одно спуску не дам! Не таковский.
Но Юльке уже надоело разыгрывать спектакль, и она совсем по-другому прикрикнула на Егора:
— Ладно, хватит петушиться, а то еще раз получишь.
— А я вам чо говорил? — обиженно замигал выпученными глазами Егор. — У нее одна манера — ежовые рукавицы. С такой женушкой не соскучишься. Пусть кто другой к ней сватается, а я лучше бобылем останусь…
Они переплыли озеро и причалили к мосткам напротив своего проулка, разделяющего подворье Разгоновых и Сыромятиных.
Троицын день только начинался. По домам идти еще не хотелось. Юля, пристроившись на мостках, начала заплетать венок из лесных цветов, которых она привезла от Полуденки целую охапку. Остальные просто так сидели в плоскодонке и смотрелись в зеркальную тишину воды. Там плыли далекие облака, по облакам бегали жуки-водомеры и плавно покачивались три рожицы. Одна была ушастая, вертела головой и походила на филина; другая — со вздернутым носом и даже в отражении походила на старую терку; третья имела две косички вразлет, глаза большие и синие, как небо.
За спиной Михаила что-то случилось. Это он понял, обратив внимание на побледневшее вдруг лицо Егора. Тот шмыгнул носом, зачем-то быстрым движением пригладил на голове вихры и прыгнул как ужаленный.
Лодка потеряла равновесие и перевернулась.
Помогая Аленке выбраться на мостки, Михаил увидел, что на взгорке в конце проулка стояла его мать и плакала, вытирая глаза передником, а к воде спускался военный.
С криком: «Батя!» Егор неуклюже выскочил на сухое, но тут же растерянно остановился.
По тропинке спускался человек в новенькой диагоналевой гимнастерке с погонами капитана. Ворот гимнастерки расстегнут, седая голова не покрыта, глаза старческие, усталые, невидящие.
Капитан чуть приостановился у кромки берега, виновато улыбнулся Егору, мельком глянул на девушек, потом на Михаила и… никого из них не узнал.
Но они узнали. Правда, что-то сдержало их или испугало во взгляде, и ребята замерли, боясь обронить слово, сделать шаг навстречу.
XVII век, колонии Нового Света на берегах Карибского моря. Бывший британский офицер Эдвард Дойли, потеряв должность и смысл жизни, волей судьбы оказывается на борту корабля, принадлежащего пиратской команде. Ему предстоит пройти множество испытаний и встретить новую любовь, прежде чем перед ним встанет выбор: продолжить службу английской короне или навсегда присоединиться к пиратскому братству…
В основе повести — операция по ликвидации банды террористов и саботажников, проведенная в 1921–1922 гг. под руководством председателя областного ЧК А. И. Горбунова на территории только что созданной Удмуртской автономной области. К 70-летию органов ВЧК-КГБ. Для широкого круга читателей.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.