Последний лемур - [10]

К астролёту он подошёл уже к вечеру не на «втором», а, наверное, на «четвёртом дыхании» и упал в последний раз. Засыпая тут же, у входного люка, он слабо улыбнулся, радуясь, что кончился этот невыносимый поход.

* * *

Двое суток он отсыпался в салоне, не вставая даже для того, чтобы поесть. Теперь ему были не страшны никакие стихии этой планеты. Несокрушимые стены «Паллады» защищали его. Товарищи покоились в анабиозе.

На третьи сутки Руссов проснулся, чувствуя себя вполне отдохнувшим, если не считать тупой, ноющей боли во всём теле. Два сеанса в кабине освежающих излучений, выеокотонизироваиная пища и «звёздный нектар» окончательно вернули ему силы и бодрость. Пора было думать об отлёте.

Он вошёл в Централь Управления и с некоторым смущением обвёл глазами сложное нагромождение приборов, кнопок, циферблатов, ряды роботов. «Не бойся, — сказали они, — ты ведь с нами знаком».

Он вздохнул, потому что не мог вот так, сразу, включить двигатели и устремиться к родной Земле. Программа… Сумеет ли он составить её без помощи математика, астронома, программистов?.. Где-то в невообразимой дали пространства, за квадрильоны километров отсюда, плывёт в космосе родное Солнце, увлекает за собой планеты и Землю, пробегая каждую секунду 250 километров; с неменьшей скоростью мчится в пространстве и Альфа Эридана со своими планетами; трудно, очень трудно попасть кораблю «в цель»! На протяжении двух десятков парсеков пути его подстерегают гравитационные возмущения, искривляющие курс, межзвёздные магнитные поля, искажающие показания приборов, сотни неучтённых случайностей… А ведь траекторию полёта нужно проложить строго по прямой, ибо только по прямой может двигаться звездолёт с субсветовой скоростью. На Земле перечень команд роботам, выдерживающим лучеподобную траекторию, готовит огромный Вычислительный Центр Города Вечности.

Руссов знал, что набросок команд для обратного пути вчерне подготовил тот же Центр. Но вот уточнение программы необходимо проводить только здесь, на месте, когда известны последние данные, относящиеся к местоположению корабля. Уточнение производил бы весь экипаж «Паллады» в течение, может быть, нескольких недель. А теперь он один…

В сейфе Варена он быстро разыскал черновую схему программы, заготовленную ещё на Земле, и прошёл с нею в информарий-библиотеку. Он должен теперь напрячь все свои способности, мобилизовать всю волю, чтобы в ходе анализа и расчётов заполнить вот эти пустующие клетки перфолент двоичными числами, этими до смешного простыми сочетаниями отверстий на ленте, за которыми, однако, скрываются целые Гималаи знаний, труда и расчётов.

Вскоре Руссов напоминал студента древних веков, который начал готовиться к экзамену в то время, когда до сессии остаётся немногим меньше суток.

Он работал яростно, потеряв счёт часам и дням, делая лишь короткие перерывы для сна. Электронные счётные машины — его верные помощники — работали без устали. Волны Времени беззвучно проносились над ним, а он, ничего не видя и не слыша, плыл в его потоке. Дни нанизывались на дни, складываясь в недели и месяцы. Его мозг изнемогал в дебрях тензорного и вариационного исчислений, как изнемогало недавно тело в чаще первобытного леса…

* * *

И вот как будто всё. Пустующие клетки перфолент были, наконец, заполнены. Сознание медленно освобождалось от дурмана цифр, уравнений, алгоритмов. Он долго смотрел на циферблат релятивистского Счётчика Времени, пока не осознал, что прошло не менее года с тех пор, как он сел за вычисления.

Он не поверил этому и ещё раз вгляделся в Счётчик.

Всё было правильно…

Чуть слышно шурша, перфолента уползла в окошечко входного устройства Электронного Мозга. Теперь уже от воли Руссова не зависела работа сложнейших электронных систем «Паллады». На его долю оставались функции наблюдения, контроля и аварийного вмешательства. Он ещё раз мысленно проанализировал исходные предпосылки своих расчётов. Как будто всё правильно. Но где-то в глубине сознания таилось какое-то неясное чувство сомнения и неуверенности. Всё ли он учёл при составлении программы? А вдруг в каком-то пункте расчётов он допустил ошибку, просчёт, неточность?.. Усилием воли он отбросил эту мысль, объясняя её переутомлением, и решил хорошенько отдохнуть перед ответственным этапом взлёта с планеты и вывода «Паллады» на прямолинейный участок маршрута.

* * *

Настал час отлёта. С бьющимся сердцем Руссов включил астротелевизор, прощальным взглядом окинул жёлто-оранжевые леса, пышные равнины, заросшие высокой, в рост человека, травой, фиолетовое небо. «Вперёд!» — громко произнёс он, подбадривая себя, так как его угнетали тишина и безмолвие, царившие в корабле, в котором он был единственным членом экипажа, и решительно нажал кнопку Предстартовых Операций. Тонко запели роботы, управляющие шасси. Он не видел, как сложная система «умных» механизмов плавно втянула в корпус звездолёта гигантские посадочные клешни, но услышал глухой рёв двигателей вертикальной подвески корабля, медленно поднимавших астролёт носом в зенит.

В тот момент, когда «Паллада» встала во весь свой тысячеметровый рост, автоматически включилось ожерелье ядерно-водородных стартовых двигателей.