Последний клиент - [21]

Вонь усиливалась по мере того, как тело, из которого тянулись щупальца, поднималось над диваном. Бесформенная масса размером с холодильник, покрытая бородавками, сочившимися зеленоватым гноем.

Зачарованный этим ужасом, Крайтон не обратил внимания на то, что щупальце с клешней наклонилось и погладило его по щеке. А уж того щупальца, которое скользило по полу, а потом поднималось вдоль ноги, пока не добралось до обвисшего пениса, не увидел вовсе.

* * *

В трех милях от трейлера Кейл Макнаут оторвался от газеты. Склонил голову, вытащил старую трубку изо рта.

— Ты слышала, мать?

— Слышала что?

— Вроде бы кто-то заверещал.

— Должно быть, одна из собак отловила енота.

— Возможно, — Кейл Макнаут еще с минуту прислушивался. Больше никто не верещал. — Очень даже возможно.

Джефф Гелб НЕВИДИМЫЙ

Эвери Паркер стал невидимым. Опять.

Он заметил это, когда пялился на роскошную девицу, катящую к нему на роликовых коньках. Не в силах оторвать от нее плотоядного взгляда, почувствовал, как зашевелился его «игрунчик». А что он мог с собой поделать: девушке лет девятнадцать, подрезанные шорты выставляют напоказ нижнюю половину аппетитных ягодиц, минифутболка едва прикрывает верхнюю часть стоящих торчком девичьих грудок. Легкий ветерок обнажил бы их целиком, но в Венис, штат Калифорния, стоял полный штиль, и густой, тяжелый воздух просто облеплял потные тела, как вторая кожа. Девушке это шло. От пота ее кожа поблескивала и сверкала, словно гладь застывшего под синим небом океана. Паркер мог поклясться, что сквозь мокрую от пока футболку видит не только соски, но и ареолы.

Она приближалась, он улыбался ей, а она, само собой, смотрела сквозь него. Обычное дело. В последнее время он все чаще сталкивался с подобной реакцией, после того, как ему перевалило за сорок. Именно этот рубеж, по его разумению, оказался роковым. У него создалось ощущение, что молодые девушки не желали знаться со зрелыми мужчинами. Напрочь, грубо их игнорировали. Словно проживали на другой планете.

Он даже пошутил на эту тему с одним из своих немногочисленных знакомых: друзей у Паркера не было вовсе, он полагал, что толку от них никакого. «Говорят, что жизнь начинается в сорок лет, — прокомментировал он всеобщее заблуждение Сиду Уотерсону, писателю, на недавнем концерте. — На самом деле в сорок лет мужчины становятся невидимыми… во всяком случае, девушкам».

— Может, вся проблема в демографии, — возразил Уотерсон, — и ты неправильно установил для себя возрастной ценз? Может, тебе пора перестать увлекаться младенцами и обратить свой взор на женщин с деньгами? Это куда лучше, чем зарабатывать на жизнь!

Паркер пожал плечами. Да, молодые женщины превратились для него в навязчивую идею. Однако, нежелание двадцатилетних девушек, которых он только и любил трахать, видеть его на своем радаре только потому, что он вдвое старше их, стало для Паркера неприятным сюрпризом.

— Возьми вот меня, — Сид ткнул себя в грудь. — Я женился на Марианне ради ее денег, а не внешности. Она — не Синди Кроуфорд, моя Мэри. Страшновата, конечно, но зато богатенькая. Поэтому ты можешь представить себе, как я удивился, обнаружив, что в постели она — тигрица. Потрясающая женщина. Посмотри сам… — Уотерсон стянул рубашку с плеча, чтобы показать пять свежих царапин. Паркера передернуло. Откровенно говоря, он не понимал, почему Уотерсон соглашается на такие мучения ради того, чтобы не зарабатывать на жизнь.

— Говорю тебе, лучше нее у меня никого не было, — продолжал хвалиться Уотерсон. — Могу утверждать, что она — лучшая трахальщица во всем мире.

— Не может она быть лучше идеально сложенной девятнадцатилетней.

Уотерсон рассмеялся в ответ.

— Готов спорить, тебе хочется это узнать.

* * *

Паркер не сводил глаз с накатывающей на него девушки. Ее внимание не занимало что-то другое, она не пыталась показать, что старается не замечать его похотливости, она просто не видела, что перед ней кто-то стоит. В самый последний момент он успел отскочить в сторону, но они все же соприкоснулись плечами. Он наблюдал, не веря своим глазам, обозлившийся, как ее бровки удивленно взлетели вверх, и она покатила дальше, потирая плечо, словно подумала, что в нее бросили огрызком яблока или чем-то еще.

«Господи, до чего же все хреново», — думал Паркер. Его прошиб пот, не имеющий ничего общего с влажной жарой, окутавшей Венис. Собственно, ради этого эксперимента он и покинул свою маленькую квартирку. Да, конечно, он надеялся, что на берегу будет чуть прохладнее. Но главное, хотел проверить свою новую гипотезу, а набережная Венис представляла собой идеальный полигон. Вот уж где молоденьких девушек хватало с лихвой. Глаз то и дело выхватывал их среди местных жителей, туристов, скейтбордистов, велосипедистов, любителей покататься на роликовых коньках, лотошников и всяческих выродков.

Кстати о выродках. Паркер стал одним из них практически в одночасье. Где-то шесть недель тому назад, когда ему исполнилось сорок. К этому рубежу он подошел без жены, которая могла бы отметить его юбилей банкетом, без подруги, которая прислала бы подарок. Потрахаться, и то было не с кем. Правда заключалась в том, пусть даже самому себе Паркер признавался в этом с крайней неохотой, что успехом у женщин он не пользовался, и так было всегда. Новая одежда, занятия танцами, деодоранты — ничего не помогало. Долгое время он возлагал надежды на женщин своего возраста, но год за годом приносили ему одни разочарования, и он вычеркнул из своей жизни зрелых женщин. Сосредоточился на молодых, значительно более молодых, которые могли ошибочно принять его замкнутость за уверенность в себе. Это срабатывало, иногда, и только с теми женщинами, которые не могли похвастаться опытом общения с противоположным полом. То есть с молодняком.