Последний Карфаген - [23]

— Ты че?! Васька же братан! — он вылупился на меня, как на инопланетянина.

— Тогда какого хрена ты мне жалуешься?! — аналогично вылупился на него я.

— А чё?! — насторожился он.

Новое знание новой жизни подсказало мне, что сейчас этому подпитому молодцу захочется набить морду мне, а не какому-то братану Ваське. Выяснять с ним отношения в мои планы не входило. Точнее, у меня не было планов. Я просто встал и ушел в подъезд. Собеседник мой пробурчал мне вслед что-то матерное, а я всерьез задумался: является ли он типичным россиянином, и если нет, то каков процентный состав подобных людей без будущего, да, пожалуй, и без прошлого. Хотя мне ли его судить? Я и сам вроде как без прошлого. А уж насчет будущего…

Рита разбудила меня нежным поцелуем. За все время нашего совместного бытия это случилось в первый раз. До сих пор внутри меня ровно в шесть утра срабатывал будильник, и я вставал раньше Риты, успевая к ее пробуждению принять душ, разогреть чайник и приготовить бутерброды. Сегодня все произошло наоборот. Удивительно, но, несмотря на вчерашние неприятности, у Риты было светлое и нежное настроение. Это позволило мне сделать вывод о том, что любящая женщина в ней сильнее всего остального.

Телефон зазвонил как раз в тот момент, когда я выходил из ванной.

— Игорь?

— Алексей?

— Ты готов?

— К чему?

— Самолет в одиннадцать тридцать.

— Я лечу не один.

— Рита?

— Да.

— Предупреждать надо. Придется покупать еще один билет. Тебе обязательно нужно втягивать ее в наши дела?

— Другого выхода нет. Потом все объясню.

— Правило номер один: или человек до конца с нами, либо его нет. Мы не на прогулку едем. Извини…

— Еще неизвестно, где она будет в большей безопасности.

— Не нравится мне все это, но чувствую, мое мнение ничего уже не изменит.

— Мое тоже.

— Встречаемся через час в аэропорту.

— Мы куда-то едем? — догадалась Рита, наливая чай.

— Похоже на то.

13

Не знаю, как мне леталось в прошлой жизни, но во время посадки я понял, что оглох. Летать на том свете было сплошным удовольствием. А плюхнуться из-под низких туч в Домодедово оказалось удовольствием сомнительным, особенно если обогатить его скрипом крыльев отслужившего все мыслимые сроки «ТУ-154». Казалось, он вот-вот рассыплется.

Дабы прийти в себя, мне потребовалось больше двух часов, которые мы потратили на то, чтобы, не заезжая в столицу, добраться до базы. Игорь прямо в аэропорту взял со стоянки видавшую виды «Волгу», но движок, как и в «тойоте», оказался на все сто.

Свернув с шоссе, мы углублялись в далеко не дачную зону. Во-первых, ехали по подмороженной грунтовке, ширины которой едва хватало для одной машины, во-вторых, лес вокруг был корявый и больной. Хилые березки и осины торчали во все стороны, словно были слепыми и не знали, где находится небо. Лишенные листвы, они вообще походили на развороченный артобстрелом частокол.

По мере углубления в этот лес из злой или печальной сказки Игорь суровел лицом.

— В чем дело? — спросил я.

— Ни одного заслона, не нравится мне это.

— Здесь что, летом болото? — кивнул я на обочину.

— Ага, — подтвердил Игорь и резко затормозил. — Все, дальше пойдем пешком, очень мне это не нравится. Как минимум три поста должно было быть. Нас же никто не остановил.

— Чем это чревато?

— Не знаю, но, похоже, пока мы прохлаждались в Сибири, здесь произошло что-то из ряда вон выходящее. Я не удивлюсь, если вместо базы мы увидим одну большую воронку или… Или вообще ничего не увидим.

Он обошел машину и стал рыться в багажнике. Затем, как будто так и полагается, из какого-то тайника извлек два пистолета системы Стечкина.

— На всякий случай, — подмигнул мне.

Рита, глядя на его приготовления, молчала, стараясь сделать вид, что ее ничто не удивляет, хоть гаубицу на дорогу выкатывай.

Воронки на месте базового лагеря не оказалось. Первое, что бросилось в глаза, — это полоса препятствий. Казалось, вот-вот прозвучит сигнал, и по ней задорно ринутся бойцы, а чуть в стороне будет самозабвенно щелкать секундомером старшина. Но щелкнул только предохранитель на пистолете Игоря. Я повторил его движение. Тишину над лагерем нарушало поскрипывание неглубокого снега под нашими ногами, да блажил неугомонный ворон, облюбовавший вышку, с которой когда-то бравые спецназовцы слетали вниз по канату. У ворона, похоже, был вмонтирован таймер, и он сипло каркал через каждые 10 секунд, нагнетая в неуютный пейзаж холодной пустоты и вселенского одиночества. С моей точки зрения, на этом поле не хватало только ломаных копий, ржавеющих мечей, конских и человеческих скелетов. И можно снимать фильм. «О, поле, поле, кто тебя усеял?..»

Игорь вел нас краем полосы препятствий на ее противоположную сторону, где человек знающий мог бы увидеть развалины огневого городка. В окопах уснули останки движущихся мишеней, никто не торопился собрать гильзы, за каждую из которых в старые добрые времена надо было отчитываться. А может, просто сдавали их как цветмет?

У самой кромки леса обнаружились два больших холма, в одном из которых обозначился облагороженный бетоном вход. Внутри меня еле уловимым движением царапнулась память. Я точно был здесь раньше. Был здесь довольно долго. Более того, невзирая на нынешнее запустение, я точно знал, что любил здесь быть.