Последний император. Жизнь и любовь Михаила Романова - [184]

Через три недели в Берлин пришла телеграмма из Киева, официально подтверждавшая, что «Великий Князь Михаил находится в Сибири в надежных руках “Сибирского правительства”». С текстом этой телеграммы ознакомили Наташу, и она ее очень обрадовала. Для немцев это тоже было хорошей новостью, и они стали строить дальнейшие планы относительно Михаила. К тому же, у них в руках оказалась отличная приманка для него – Наташа.

Немцы стали проявлять повышенный интерес к Наталии Брасовой с начала лета 1918 года. Как только появилась информация об «исчезновении» Михаила, ей нанес визит полковник царской службы в отставке Армин фон Рейер[299], бывший главным посредником между дипломатической миссией Германии и монархическими организациями Петрограда. Они встретились как раз перед ее арестом, и полковник передал содержание их разговора в Берлин – принцу Генриху, сделав в донесении упор на популярность Михаила и пересказав историю, которая произошла на Пасху, в Перми, когда жители города буквально задарили великого князя подарками.

Сам фон Рейер ни минуты не сомневался в том, что Михаил жив, хотя в первые дни после его «исчезновения» у полковника появилась информация «из достоверных источников», что великий князь переправлен «на пароходе в Рыбинск», который, как известно, находится довольно далеко от Перми. Впоследствии в его сообщениях появилась путаница: фон Рейер утверждал, что Михаил находится в Омске. Дело оказалось очень непростым, но вера в то, что великий князь где-то скрывался от большевиков, не ослабевала.

Михаил оказался единственной кандидатурой на русский престол, приемлемой для немцев. Но как привлечь его на свою сторону? Ответ напрашивался только один – Наташа. Представители германского командования считали: если они сумеют переправить ее в целости и сохранности из большевистской России, скажем, в Украину, чью территорию контролировали в то время их войска, то Михаил обязательно последует за ней, где бы он сейчас ни находился. И тогда уж он окажется у них в неоплатном долгу…

Когда этот план детально разработали и согласовали с Наташей, немцы снабдили ее фальшивым паспортом и всеми необходимыми для въезда в Украину документами. Паспорт на имя Татьяны Кленовой, выданный 1 октября 1918 года под № 4594, оформили в консульстве Украины в Петрограде, под неустанной опекой немцев. На вклеенной в него фотографии Наташа изображена в белом одеянии сестры милосердия. Молодая женщина не отваживалась выходить в те дни на улицу, и все необходимое для поездки ей привезли на квартиру, в которой она пряталась.

Немцы прекрасно понимали, что Брасова не согласится покинуть Петроград одна. Ведь у нее оставалась здесь несовершеннолетняя дочь – Тата. Но решить вопрос с эвакуацией девочки им было нетрудно. Хотя великий князь Михаил и удочерил ее официально, по документам она значилась как Наталия Мамонтова. Поэтому для поездки в Украину ей сделали паспорт, в который вписали настоящее имя. Фамилии Мамонтова и Брасова никак между собой не связаны, и опасений, что у Таты возникнут трудности при пересечении границы, не возникло.

После их неожиданной встречи в доме на Фонтанке, Наташа решила, что лучше всего будет, если Тата вернется в Гатчину, словно она не знает, где находится ее мать. И оставаться в доме № 24 по Николаевской улице девочка должна до тех пор, пока не получит условный сигнал.

К счастью, ждать ей пришлось недолго, всего несколько дней. Однажды на пороге появился какой-то странный человек: кто он был в действительности, Тата так никогда и не узнала. Он молча протянул ей паспорт, сказал лишь, что билеты передаст на железнодорожной станции на следующий день. И затем, даже не попрощавшись, исчез. Заранее было решено, что Тата поедет в Украину вместе со знакомой матери, госпожой Яхонтовой, у которой там оставалась собственность, и, соответственно, имелось разрешение на въезд.

На следующее утро Тата отправилась на станцию. В Петрограде ее встретил тот же человек, который приходил к ним накануне домой, и передал билеты. Он устроил девочку в переполненном вагоне, помог удобно разместиться и разложить вещи. На верхнюю полку, поближе к перегородке, положил вещевой мешок, заполненный каким-то тряпьем. Но все это оказалось лишь маскировкой – под ворохом старой одежды была спрятана Наташина соболья шуба и другие ценные вещи. После этого незнакомец, которого Тата приняла за немецкого агента, вложил ей в руки деньги, и, кивнув на прощанье, вышел на перрон.

Поезд шел через Витебск, и постепенно приближался к границе, проходившей через Оршу. За этим небольшим белорусским городком простиралась территория, контролируемая немцами.

Стоянка в Орше обещала быть долгой – проверка документов, багажа… Тата не могла унять нервную дрожь: ведь ей необходимо провезти через все кордоны мамины ценности, и, прежде всего – жемчужные серьги, каждая из которых «величиной с лесной орех». Они спрятаны в кусочке мыла, который лежал среди тряпья в чемодане… А вдруг пограничники найдут драгоценности? Что же им с мамой и братом тогда делать, на что жить?

Госпожа Яхонтова разговорилась с каким-то человеком, который шепнул ей, что большевистских стражников, проверяющих багаж пассажиров, можно подкупить. Сам он сыграл роль «посредника», и, к облегчению обеих путешественниц, охранники лишь бросили поверхностный взгляд на их багаж.