Последний император. Жизнь и любовь Михаила Романова - [128]

Тем временем генерал Рузский сообщил Николаю II ошеломляющие новости: весь гарнизон Петрограда и Царского Села перешел на сторону революции. А вслед за ним – и гвардия, казачий конвой и Гвардейский экипаж во главе с великим князем Кириллом. А что же случилось с войсками Иванова, посланными в столицу восстановить порядок? Они днем раньше добрались до Царского Села. Но там поезда остановили восставшие солдаты, которые призвали людей Иванова присоединиться к ним. Сам Иванов тем временем получил телеграмму от генерала Алексеева. Тот советовал восстановить порядок в столице без дальнейшего кровопролития, отвести войска. Лишь это, по его мнению, могло спасти монархию. Иванов так и сделал, и его небольшие силы оказались фактически бесполезны.

Николай был потрясен: предательство его личной гвардии стало тяжелым ударом. Слушая доклад Рузского, он принял, наконец, трудное для себя решение. Попросил старого генерала телеграфировать Родзянко и предложить ему то, от чего так долго отказывался: кабинет министров, приемлемый для Думы, во главе с премьер-министром, которым, скорее всего, будет Родзянко. Михаил настоятельно советовал ему назначить на этот пост князя Георгия Львова. Возможно, Николай забыл о совете брата, а, может, просто его проигнорировал…

Рузский покинул вагон и поспешил к телеграфу.

Когда в половине четвертого утра он дозвонился по прямой линии до Родзянко, то получил резкий, но откровенный ответ: «Очевидно, что Его Величество и Вы не отдаете себе отчета в том, что здесь происходит; настала одна из ужаснейших революций… не посылайте больше никаких войск. Я сам вишу на волоске, и власть ускользает из моих рук. К сожалению, Манифест запоздал. Время упущено и возврата нет».

Аппарат отстучал последние слова, и генерал Рузский понял, что Родзянко не кривил душой, когда сказал, что слишком поздно для уступок. Думский комитет и Совет уже пришли к соглашению, что Николай II должен отречься от престола в пользу своего сына цесаревича Алексея, а регентом станет великий князь Михаил Александрович.

Когда переговоры генерала Рузского и Михаила Родзянко закончились, наступило утро 2 марта 1917 года. До конца этого дня Николай II отречется от престола, но не один раз, а – дважды.

Глава двадцать пятая «Мы передаем наследие наше брату…»

Председатель Государственной Думы ясно дал понять Рузскому, что общее настроение склонялось в пользу отречения императора. Старый генерал, всю ночь не спавший, подавленный быстрым течением сменявших друг друга событий, приказал передать содержание своего разговора с Родзянко в Могилев, генералу Алексееву. В 9 утра, прочитав сообщение, переданное телеграфным аппаратом, Алексеев немедленно отправил в Псков ответ, в котором выразил свое мнение о происходящем: «…по моему глубокому убеждению, выбора нет, и отречение Государя должно состояться. Этого требуют интересы России и династии».

Не дожидаясь ответа от Рузского, он послал телеграммы командующим фронтам. Они были отправлены из Ставки в 10 часов 15 минут утра. В тексте каждой из них изложена общая обстановка, как она была обрисована Родзянко в разговоре с генералом Рузским. И приводилось мнение председателя Государственной Думы о том, что спокойствие в стране, а, следовательно, и возможность продолжения войны могут быть достигнуты только при условии отречения императора Николая II от престола в пользу его сына при регентстве великого князя Михаила Александровича. От себя генерал Алексеев добавил следующее: «Обстановка, по-видимому, не допускает иного решения. Необходимо спасти действующую армию от развала, спасти независимость России и судьбу династии. Это нужно поставить на первом плане хотя бы ценою дорогих уступок. Если Вы разделяете этот взгляд, то не благоволите ли телеграфировать весьма спешно свою верноподданническую просьбу Его Величеству, известив меня?»

Когда генерал Алексеев отправил последнюю телеграмму, он замер в тревожном ожидании: согласятся ли с его мнением командующие фронтами?

К полудню второго марта стали приходить ответы: от командующего Юго-Западным фронтом генерала А. Брусилова, командующего Западным фронтом генерала А. Эверта[208], командующего Кавказским фронтом великого князя Николая Николаевича. Все они призывали императора отречься от престола. В телеграмме двоюродного дяди Николая II говорилось: «Я, как верноподданный, считаю, по долгу присяги и по духу присяги, необходимым коленопреклоненно молить Ваше Императорское Величество спасти Россию и Вашего наследника, зная чувства святой любви Вашей к России и к нему. Осенив себя крестным знамением, передайте ему Ваше наследие. Другого выхода нет. Как никогда в жизни, с особо горячей молитвою молю Бога подкрепить и направить Вас».

Копии этих телеграмм генерал Алексеев отправил на имя императора в Псков, добавив от себя следующее: «Умоляю Ваше Величество безотлагательно принять решение, которое Господь Бог внушит Вам. Промедление грозит гибелью России».

Несколько позже были получены телеграммы от Главнокомандующего румынским фронтом генерала В. Сахарова[209] и командующего Балтийским флотом вице-адмирала А. Непенина