Последний Храм - [78]

— Подъем, — скомандовал Лендгрейв. — Раненых, оружие, порох — собрать, и вперед. Расчету — катить орудие не заряжая. Мушкеты держать наготове. На любое движение у домов — стрелять.

Теперь шли медленнее, зато врасплох было уже не застать. Наверное, поэтому услышали перестук копыт, когда церковные конники еще не показались из-за пелены тумана. Теперь Лендгрейв пожалел, что не задержался, чтобы зарядить орудие: было бы самое то угостить их картечью в упор. На узкой улице не рассыплешься, а от колонны картечь не оставит мокрого места. Увы, так просто не получится.

— Пикинеры, прикрыть мушкетеров! Мушкетеры, арбалетчики, оружие заряжай!

Полагалось скомандовать «мушкеты заряжай», но тогда ополченцы-арбалетчики могут решить, что к ним команда не относится. С них станется, хотя до сих пор показывали себя неплохо.

…На храпящих, разбрасывающих пену конях уланы влетели на деревенскую улочку. В багровом сумраке, разбавленном огненными отблесками, наполненном дымом и искрами, они казались пресловутыми Убийцами Лиангхара, о которых попы рассказывали столько кошмаров. Полыхающие багровым начищенные каски, кирасы, развевающиеся крыльями черные плащи, кажущиеся черными же во мгле кони, хлопья пены — кажется, она тоже приобрела цвет темной венозной крови… И правда, на лицах некоторых ополченцев отразился суеверный ужас. Но Лендгрейв не расстроился. Уланы — это полбеды, из оружия у них лишь длинные пики и сабли для ближнего боя. Пистоли есть только у офицеров. Если не обойдут (а как обойдешь по тесной деревенской улочке? Крайние дома горят так, что мимо них не проскочишь. Ну, а лобовую атаку отобьют пикинеры, для того, в сущности, этот род войск и предназначен. Найдется работа и стрелкам, и одной-единственной пушке.

Выучка порой еще важнее правильных команд. Готовясь отдать первый приказ, Лендгрейв заметил, что мушкетеры и пикинеры его уже выполнили. И все-таки произнес:

— Пикинеры, вперед! Первый ряд, на одно колено присесть, пики упереть в землю. Второй ряд — приготовиться бить поверх голов! Мушкетеры, приготовить мушкеты! Арбалетчики, оружие зарядить. Остальные, картауну заряжай!

Надо же, даже ополченцы начали выполнять приказ еще до того, как командир открыл рот. Будем надеяться, стрелять станут строго по команде.

Проще всего было пикинерам. Переднему ряду — опуститься на колено, выставив свое оружие остриями в сторону накатывающей конницы. Заднему — положить копья на плечи передним, у них и пики-то были куда длиннее, но тоньше, чем у первого ряда: принимать на них полный вес всадника никто не собирался. Через головы пикинеров должны были бить стрелки. Арбалетчики-ополченцы расположились в центре: они будут бить через головы пикинеров. На таком расстоянии арбалеты ничем не уступят мушкетам, а старинные, уже тронутые ржавчиной болты прошьют даже литую кирасу, с какой справится не всякая пуля. На флангах расположились мушкетеры, этим заряжать оружие было дольше: воткнуть перед собой в землю сошки, шомполом забить порох и пулю в ствол, прицелиться, и только затем поднести горящий фитиль к запальному отверстию. Проще было тем, кто подобрал у мертвых церковников кремневые ружья. Им требовалось всего лишь взвести боек, прицелиться и плавно выдавить курок. Таких, впрочем, оказалось куда меньше, чем тех, кто сохранил неудобные старинные монстры. Да и среди крестьян самые сообразительные уже щеголяли недоступным прежде огнестрелом.

А вот конники, похоже, растерялись. Им наверняка доложили, что до самой церкви деревня очищена от мятежников, и назначили тут исходные позиции. А вот поди ж ты — небольшой, но организованный и готовый драться насмерть отряд. И что толку, что их больше сотни, полновесный эскадрон, а в преградившей им путь группе втрое меньше? Может быть, командуй эскадроном умудренный опытом и повоевавший ветеран, он бы плюнул на служебное рвение, а командирам бы потом нашел, что сказать. Но в переднем ряду конников на горячем жеребце гарцевал совсем еще молодой парень, невесть как успевший получить капитанские нашивки — не иначе, как за усердие в делах веры. И еще он, наверное, крепко верил, что после смерти его улан ждут райские блаженства. Стало быть, нет смысла и откладывать свидание с Единым-и-Единственным.

— Снести их всех! — крикнул парень. Наклонив пики, конники помчались навстречу. Конечно, как следует на деревенской улочке не разгонишься, да и заметили их шагов с тридцати. Но на каждый минус есть свой плюс: конники смогут осадить коней перед самым строем пикинеров. Напоровшихся на пики всем весом — не будет.

Тянуть, ожидая, что они проявят благоразумие, не было смысла. Лендгрейв заметил, что все, кто могли стрелять, зарядили оружие и целятся во врага, он вскинул свой пистоль и крикнул:

— Пли! — и первым разрядил оружие, стараясь попасть по молодому капитану.

Жутковатый, как горный обвал, звук ровного залпа, в самом начале заглушивший залп стрелков. А миг спустя отточенная сталь наконечников пик вновь отведала кровь. Случилось то, что обычно и бывает, когда кавалерию бросают в атаку без ума: вставали на дыбы и валились посреди улочки уланы, вылетали из седел всадники, выбитые тяжелыми «свинцовыми орехами». Наконечники пик вонзались в тела всадников, выдергивались из ран и били снова. Временами мелькали сабли и пики улан — но толку было чуть, им просто не хватало длины. А вот бившие из-за спин пикинеров стрелки собирали обильный урожай. Лишь там, где допускали ошибку пикинеры, а всадники успевали ими воспрользоваться, их оружие было пущено в ход. Отряд Лендгрейва уменьшился еще на несколько человек, кто-то упал и среди стрелков: вражеский капитан и лейтенанты успели разрядить пистоли, пока их самих не срезали пули. Лишившиеся командования, сильно уменьшившиеся в числе уланы откатились, откуда пришли.