Последний герой - [60]

— Думаешь, Костан клюнет на это?

— Уверен.

— Но только в том случае, если фильм не подделка и не провокация. Все выходит очень уж гладко, — задумчиво произнес Панкрат. — Особенно для меня, не привыкшего доверять информации, полученной с помощью новомодных? штучек.

— Ты отказываешься использовать такой шанс? — удивился Самойлов.

— Я не говорю категорично «нет», — ответил Панкрат. — Держи с ним связь, торгуйся. Потребуй доказательств подлинности фильма. В общем, потяни время.

— А если опоздаем? Если он войдет в контакт с кем-то еще?

— С кем? Неужели ты думаешь, что Спиридонов отстегнет пятьдесят кусков за эту хренотень? Или, может, Рябцев с Соколовским? Остальные же имеют только крохи от Избиркома. Даже если сложатся, все равно не потянут. При всем своем уважении к тебе, Аркаша, скажу, что я не стал бы связываться с человеком, которого не знаю.

Самойлов пал духом. Он старался скрыть это от Панкрата, но втайне осознавал, что авторитет опроверг его по всем пунктам.

— Ты действительно много и с большой отдачей поработал в последнее время, — словно угадав настроение адвоката, сказал Панкрат. — И как только мы покончим со всем этим, уйдешь в отпуск.

Он встал с шезлонга, взял со столика сигареты, закурил, пристально посмотрел на Самойлова и сказал:

— Что же касается стрелки с Костаном… Обязательно позвони и договорись. Если заартачится, найди убедительную причину. К примеру, предложи взглянуть вот на эту картинку. — И он указал на снимок, принесенный Самойловым.

Самолет из Москвы приземлился в аэропорту Челябинска в половине двенадцатого дня по местному времени. Моросил мелкий дождь, окутывавший все видимое пространство туманной пеленой. Скворцову вдруг показалось, что ему пришлось совершить путешествие во времени и из теплого лета переместиться в зябкую осень.

Из аэропорта он направился в город, добрался до центра и снял номер в гостинице. Это оказалась не очень удобная комната на двоих, зато с видом на реку Миасс. Потом он спустился в ресторан при гостинице и пообедал. Хотя погода не располагала к ознакомительным прогулкам по городу, Скворцов, исполняя предписание Лимонова, все же покинул гостиницу и отправился бродить под дождем.

За годы службы в Генпрокуратуре Скворцову довелось побывать в разных российских городах. Был он и на Урале. Но вот в Челябинске оказался впервые. На городских улицах, в витринах крупных и мелких магазинов, у культурных заведений и на рекламных щитах видны были приготовления к грандиозному событию в политической жизни города. Это были портреты кандидатов в губернаторы, рекламные плакаты с предвыборными лозунгами и призывами. В одних местах портреты и плакаты одного кандидата были наклеены на портреты и плакаты соперника. В других местах предвыборное соперничество выражалось в срывании, а то и просто закрашивании портретов конкурентов. Из всего этого пестрого хаоса своим изобилием резко выделялась реклама только одного человека — Олега Костикова.

Ознакомительную прогулку по городу помощник генерала Лимонова решил закончить посещением предвыборного штаба Костикова. По местному времени уже был четвертый час. Скворцов подумал, что обязательно застанет либо самого Костикова, либо кого-нибудь из его помощников. Он вернулся в гостиницу, поднялся в свой номер, прихватил в качестве верительной грамоты письмо своего шефа, адресованное Костикову, и снова вышел под моросящий дождь.

Предвыборный штаб Костикова располагался в офисе по улице Цвиллинга. Как объяснили Скворцову, это было всего в двух-трех кварталах от гостиницы. Поэтому помощник генерала Лимонова в качестве способа перемещения снова избрал пешую прогулку.

Через полчаса Скворцов стоял перед солидным административным зданием в четыре этажа на улице Цвиллинга. Здание было старое, и вводилось еще во времена первых пятилеток, а потому сохранило помпезные атрибуты архитектурных украшений минувшей эпохи. По соседству с административным зданием находился местный Театр оперы и балета, внешний вид которого свидетельствовал о присутствии в городе вездесущего бедствия последнего времени — социального неравенства.

По обе стороны от главного входа крепились вывески с названиями организаций и фирм, имевших здесь свои офисы. Отдельным порядком располагались объявления о двух предвыборных штабах — Костикова и Рябцева.

В холле к Скворцову вальяжной походкой приблизился молодой человек в форме и погонах сержанта милиции. Преградив путь, он начал прашивать, куда и с какой целью тот направляется. Но стоило ему увидеть служебное удостоверение Скворцова, как он тут же подтянулся. Узнав, куда идет Скворцов, он даже вызвался его проводить.

В избирательном штабе Костикова было немноголюдно. Заметив посетителя, к Скворцову быстрым семенящим шагом подошел мужчина в очках с внешностью старшего бухгалтера. Ему было явно за сорок. Скворцов поймал себя на мысли, что если бы этот человек любил и по достоинству ценил лоск, то непременно имел бы успех у женщин. Внешне мужчина хорошо сохранился и был довольно привлекателен, несмотря на близко посаженные глаза и жесткий рот.

Это был Андрей Сазонов, глава предвыборного штаба Костикова. Оказавшись рядом со Скворцовым, Сазонов нацепил дружелюбную улыбку и едва заметно кивнул головой.