Последний дракон - [67]

— Сколько их не будет? — спросила я Рикерта.

— Несколько часов, — ответил он. — Это зависит от того, сколько они будут договариваться.

Кармиан была беспокойна. Она по-прежнему кашляла, но, кажется, чай и ночь в теплой кузнице ей немного помогли.

— Ты можешь играть на этом? — спросила она, показав на флейту, что я сунула за пояс. — Или это просто для украшения?

Я пожала плечами.

— Играть по-настоящему я не умею, — ответила я. — Для этого надо много учиться. Но если эта флейта захочет играть сама — тогда другое дело.

— Сыграй нам тогда песню! — сказала она. — Только не такую, какую я уже слышала раньше.

«Могу посулить, что такой вообще не будет, это я могу обещать», — подумала я. Но приложила флейту к губам и подула, пробуя играть.

Этим вечером из нее вылетали только одинокие печальные звуки. Песня, полная снега, и мрака, и тишины.

— Это звучит тоскливо, — в конце концов сказала Кармиан. — Ты не сыграешь что-нибудь повеселее?

Я покачала головой.

— Не сегодня, — ответила я. — Флейта не настроена на веселье.

— Ерунда! — отрезала Кармиан. — На флейте-то играешь ты? У флейт не может быть собственного настроения.

Но что бы от флейты или от меня ни исходило, это была одинокая, сумеречная песня — единственное, что я могла извлечь из нее.

Вдруг нас у костра оказалось четверо.

— Почему ты так играешь? — спросил Ацуан. — Почему ты играешь так, что всех мучит одиночество?

Кармиан вскочила, будто кошка, которой подожгли хвост. Внезапно у нее в руке появился нож, длинный тонкий нож, такой длинный, что он мог показаться мечом. Но прежде чем пустить его в ход, она принялась размахивать им в разные стороны, а потом повалилась навзничь в снег, по-прежнему сжимая в правой руке нож. Затем она как-то неловко поползла вперед, словно не зная, движется она вверх или вниз, словно она в один миг ослепла и оглохла.

— Прекрати! — закричала я на Ацуана, так как была уверена, что это он навел на нее какую-то порчу. — Сними с нее это!

— Она опасна! — ответил он. — И она — твой враг. Неужто ты этого не видишь?

Кармиан терпеть меня не могла, это так, но она мне не враг, нет… Я не могла назвать ее врагом. К тому же никому не следует лежать так, как она теперь в снегу. Я схватила одну из кружек с чаем, стоявших на огне, и, хотя обожгла пальцы, плеснула кипяток в лицо Ацуану.

Я не знаю, попала ли… Потому что в тот самый миг попало мне самой. Это была слепота, и глухота, и что-то еще. Я вообще ничего не замечала, ничего не ощущала. И все же я не была в беспамятстве. Мне было ясно: что-то случилось. Мне было ясно, что время шло. Но мрак, будто покрывало, окутал все мои чувства так, что мне казалось, будто я ничем не отличаюсь от мертвой.

Подрезанные крылья

Не знаю, сколько времени это продолжалось. Казалось, целую вечность. Когда я снова стала видеть, был снег, и лунный свет, и хвост лошади… Я сидела на лошади, и кто-то держал меня. И у меня была такая же морская хворь, словно я вновь плыла на корабле «Морской Волк», когда было хуже некуда.

Я не успела ни сказать, ни сделать что-то. Меня просто вырвало.

Этот мрак! Да он хуже мрака! Это нечто из самого мерзкого, что мне когда-либо довелось пережить.

Лошадь остановилась. Ацуан спешился и, взяв меня на руки, спустил вниз. Меня чуть не стошнило еще раз.

— Скоро станет лучше, — сказал он.

— Мерзко! Это было мерзко!

— Да! Не многим это по душе. Сюда, ложись на мой плащ!

У меня так кружилась голова и ослабели колени, что я просто упала на плащ.

— Что это? — спросила я. — Этот… мрак!

— Мой дар. Единственное, что я могу, не считая не кой силы сопротивления против обманчивых чувств других людей.

— Ты можешь отбирать у людей их чувства?

Он кивнул:

— Не так утонченно и красиво, как делал это твой отец. Но все же вполне действенно.

— Мерзко!

Он пожал плечами:

— Это единственное оружие, которое у меня есть. По-твоему, лучше тыкать ножом в людей, как явно задумала твоя подруга.

— Она бы никогда не пустила его в ход! Где она? — Я огляделась. — Где Рикерт?

— Полагаю, они по-прежнему на том самом месте, где ваш маленький лагерь, — у костра. Если они выносливей, чем ты, то уже двинулись за нами. Но мы их значительно опередили.

Я попыталась сесть, но у меня по-прежнему кружилась голова. Ацуан положил мне руку на плечо и удержал. Это было нетрудно.

— Ты… ты похитил меня?

— Да нет!

— А как ты назовешь это иначе?

— Я спас тебя.

— Спас меня? От чего, если мне дозволено спросить?

— От людей, что не заботятся о тебе. В Высокогорье теперь война, Дина! Что тебе здесь делать? Это не место для тебя!

— Моя семья в Высокогорье!

— Только часть ее. Дина, у тебя есть родичи в другом месте. В мирном краю, а не в этой… дикой стране. — Его слова звучали так, словно мы все расхаживали в медвежьих шкурах с дубинами в руках или что-то в этом роде. Но как это ни ужасно, Скай-Сагис сейчас в самом деле был дикой страной, которую Дракан превратил в драконий двор, где большие пожирали меньших.

— Хочу обратно! — сказала я, пытаясь, чтоб голос мой звучал строго и решительно. — Хочу обратно к другим!

Он покачал головой.

— Мы поскачем дальше, лишь только ты поправишься, — сказал он. — Это же для твоего собственного блага, Дина!