Последнее путешествие Клингзора - [9]

В эту первую ночь он так долго лежал без сна, слушая вой ветра за стеной, что пришлось спуститься вниз и выпить хорошую порцию виски. Но и после этого он долго не мог заснуть, пытаясь разобраться в своих ощущениях. Эта непостижимая девка за ширмой безумно притягивала его. Но было что-то еще. Он боялся признаться самому себе, что боится ее. Он провалился в черный омут сна, так и не решив, чего он хочет.

Глава 5

Следующий день выдался холодным, но очень ясным, солнечным. Они стояли в ангаре с настежь распахнутыми воротами, чтобы было больше света.

- У вашей жены были мужские вкусы, - сказала она, рассматривая здоровенный внедорожник “Хаммер”, черный, как глыба мрака. “Тойотка”, на которой они приехали, выглядела маленькой птичкой рядом с ним.

- Точно, - кивнул он. - И не только в том, что касается автомобилей. Я убежден, что она, пардон, трахала Юргена в задницу любым подходящим предметом или даже просто пальцами. Она и со мной пыталась проделывать эти штуки, но у меня, знаете ли, слишком тонкая натура для таких вещей.

- Юрген - это ее любовник?

- Да.

- Вы были с ним знакомы?

- Да.

- И какие у вас были отношения?

- Вполне нормальные. Не ревновать же было его к Инге. Я даже симпатизировал ему.

- Сколько ему было лет?

- Лет тридцать пять, я думаю. Но почему было? - он усмехнулся. - Юрген жив, здоров и получит не более трех лет за убийство в состоянии аффекта. А может и вообще ничего. Если адвокаты докажут, что мерзкая старуха держала его в рабстве. А оно так и было.

Они замолчали, обходя яхту по периметру. Это было внушительное зрелище. Диана никогда не думала, что такое количество дерева можно отполировать, отлакировать и довести до такого совершенства.

- Сколько лет было Инге? - спросила она.

- Сорок семь.

- Она была богата?

- По моим и вашим меркам - очень богата.

- А чем она занималась?

- Ничем не занималась.

- Что, вообще ничем?

- Ну, в молодости она была моделью. Представляете, Инга - моделью!

- А что в этом странного?

- Ах, ну да, я забыл, вы же ее не видели. Дело в том, что в последние годы она была похожа на высохший корень девясила. Или саксаула.

- Как вы с ней познакомились?

- Очень просто. На регате. Я ведь тоже слегка баловался этим делом, - он кивнул на яхту. - Ей было лет тридцать или около того. Ее муж, швед, только что сковырнулся. Отсюда, кстати, и деньги. Он возил нефть туда-сюда, понимаете? Я думаю, они его и заездили, Инга и нефть.

Они подошли к мощному мотоциклу “Мицубиси”, стоящему в специальных колодках. Диана похлопала его по кожаному сиденью так, как хлопают по крупу любимую лошадь:

- Классная машина.

- Да. Именно на такой или похожей Инга и переломала свои старые кости.

- Где она похоронена?

- Нигде. В завещании она написала, чтобы ее кремировали. Я и кремировал. Там, - он кивнул в сторону яхты, - в ее каюте банка с пеплом.

Этот день прошел в хлопотах по обустройству. Поскольку в доме до самого последнего времени жили, то он и был вполне живым. Обнаружилось, что Инга запаслась дизельным топливом для генератора в более чем достаточном количестве, рассчитывая, видимо и на дизель яхты. Было горючее и для автомобилей. Сложнее оказалось с провизией. Поскольку взять с собой продуктов на длительное время, во всяком случае, свежих продуктов, было невозможно, то они и не взяли. А в сельской лавчонке выбор был слишком скуден. Поэтому им пришлось договариваться с местными жителями насчет мяса, масла и яиц. А также рыбы. Чего здесь хватало, так это рыбы. Любой рыбный ресторан в любой части света позавидовал бы выбору деликатесов в этом глухом рыбацком поселке. Здесь было все: камбала, судак, кефаль, ставрида, гигантские осетры - за бесценок. Деликатесными осетровыми головами здесь кормили собак. Креветки считались побочным продуктом лова. Мидии гроздьями висели на сваях причала - местные жители ими пренебрегали. Но самое главное - икра. Черная, как самая черная браконьерская ночь. Икра во всех видах: свежая, соленая, паюсная. Кстати, холодильник Инги, бедняжки, оказался забит этой самой икрой. А еще было много вина. Эти места славились виноградарством. В каждом дворе, куда они заезжали в поисках продуктов, им предлагали попробовать. И они пробовали. В результате, выгружая возле дома купленную в поселке гигантскую бутыль с белым вином, они едва не расшибли себе лбы, с размаху стукнувшись головами.

- Тризна! - кричал он, входя в дом в обнимку с тяжеленной бутылью. - Диана, сегодня мы будем поминать Ингу.

Он сделал шашлык из осетра, он приготовил “пьяных креветок”, бросив их, живых в сосуд с белым вином, и они съели их, макая в соль и запивая этим же вином, и ни разу у него не возникло никаких проблем с Дианой по поводу несовпадения в дозах.

- Этот Юрген, - спросила она, - он кто?

- Моряк был. Пока Инга его не скурвила. А еще, он был гомосексуалист. Или бисексуал, что-то вроде этого. В этом смысле Инга его быстро выправила, - он усмехнулся. - Она сделала из него стопроцентного мачо, однолинейного. Мачо в ошейнике.

- Это как?

- Да вот так. Она била его, как собаку. И трахала во всех смыслах. Пока бедный ублюдок не поехал крышей да и не трахнул ее раз и навсегда. Самым извращенным способом - в сердце. Пулей двадцать второго калибра.