После Тьмы - [4]

Он помнил эту ночь: накануне они решили взять крупное дело, получить больше денег на счет, закупиться провиантом и остановиться в более-менее спокойном районе. «Устроить отпуск» — так говорила Кэт и строила планы: домик у озера, рыбалка и спокойствие. Она с радостью колесила по штатам вместе с ним, но для разнообразия захотела недельку размеренной жизни. Скил полностью поддержал, только вот тащить на опасное задание Кэт не хотел, но ее нельзя было переспорить. Она знала много способов убеждений, но самым любимым для Скила все еще оставался секс. Его девочка умела сделать так, чтобы он слетел с катушек и согласился на все. Получив желаемое и даже больше, она сладко дремала, сплошная невинность. Скил еще был покрыт ее вкусным запахом, сладкая нега удовольствия расплылась по телу после того, как пару сотен миль назад они остановились под тенью дерева. Это была чудесная ночь.

Внезапно Кэт открыла глаза. Взгляд — испуганный и загнанный, и с мольбой в голосе попросила:

— Скил, очнись, ты мне нужен.

Такого в воспоминании не было. Это нарушало ход событий.

Скил опять очутился в черной комнате, будто кто-то выдернул его из омута памяти. Кандалы, фиксирующие его, пропали.

Он попытался найти выход. Побежал в черноту и вернулся опять к экрану. Потом в другую сторону — все повторилось. Куда бы ни направлялся, все равно выходил к чертовому экрану и стоящему напротив него стулу. Выход должен быть. Скил чувствовал, что времени у него мало, доверившись интуиции, действовал, пробовал выбраться из черноты. Но чернота приводила его обратно.

Экран пошел рябью, замерцал, и появилось изображение. На видео была Кэт, в её глазах застыл страх и растерянность. Она отступала от того, кто управлял телом Скила.

— Беги, — отчеканил Скил, с ужасом осознав, что урод мог причинить ей боль.

Худшие опасения подтвердились. Тот ударил Кэт, и она отлетела на пол. Волосы растрепались, и кровавая струя потекла из разбитой губы. От удара покраснела щека, потом нальется гематомой. Монстр использовал еще не всю силу, игрался. Скил сжал кулаки, впился ногтями в ладони, оставив следы-полумесяцы. Кэт посмотрела на кол в поисках спасения. Кол — верное решение, других способов противостоять силе вампира, кроме большой удачи и кола в сердце, у нее нет.

— Убьешь меня? Серьезно? Ползи обратно, — раздался надменный знакомый, его голос.

Она подчинилась.

Скил яростно бил по экрану, дробя костяшки в кровь и мясо, не чувствуя боли, оставляя на прочном стекле красные разводы. Ярость. Злость. Гнев. Желание защитить. Отгородить. Но не мог повлиять на того, кто захватил его тело. Ничего не мог изменить. Бессилие — худший кошмар.

Глава 3. Не то, чем кажется

Черные джинсы и майка — чем не наряд на вечер? Эмма любезно кинула мне бордовый пиджак строгого покроя. В пору нового времени в одежде небольшой выбор, поэтому — это лучшее, что можно было себе позволить.

Немного туши, ею же, с помощью ватной палочки, подчеркнула брови. Финальным элементом стала темная помада. Густые волосы прямыми линиями обрамляли лицо. Кончики волос ровно подстрижены ножницами: я попыталась своими силами сделать нечто, что можно назвать прической. Смотрелось немного официально, но мне нравилось. Небольшая женская радость, как удовлетворение своей внешностью, — вообще редкая вещь: не до зеркал и помад после случившегося с миром. Конечно, я взяла нож, закрепив к ноге около щиколотки, — с ним образ леди стал более полным.

* * *

— Еще раз, делай так, как я говорю. Держись рядом.

— Конечно, — бросила я, заходя в парадную дома мэра.

Кто и почему получил приглашение на этот вечер, оставалось загадкой. Публика оказалась разношерстная, на вечере присутствовали не более тридцати человек. Здесь и администратор отеля, и продавщица магазинчика, запомнившаяся мне по колобкообразной фигуре и вечно накрашенными ярким васильковым лаком ногтями. Остальных я не знала.

Велись непринужденные разговоры, играла ненавязчивая блюзовая композиция. Когда Эмма вступила в гостиную, все внимание гостей сосредоточилось на ее персоне. Мэр до сих пор не спустился к гостям, и те пребывали в ожидании.

Довольно уютная гостиная утопала в теплом свете хрустальной люстры. Вычурная обстановка бросалась в глаза: картины в широких золотых рамах и громоздкая мебель. Я присела на край дивана, наблюдая, как Эмма, окруженная гостями, светским тоном отвечала на вопросы, связанные с политикой. Время шло, дело стояло на месте. Нужно осмотреть дом — мы пришли сюда не устраивать политические дебаты. Я постучала, перебирая пальцами по столику, и с досадой отхлебнула виски с содовой. Мужчина средних лет, сидящий в кресле напротив меня, достал флягу из потертого кармана джинсовой куртки, принял нечто покрепче разбавленного виски. Его руки испачканы в мазуте. Рыбьими глазами он впился в меня, облизнул пухлые губы, похожие на двух блестящих червей, и отклонился на спинку кресла, широко расставив ноги. Мерзкий тип.

Нужно обыскать дом. Скила могли держать в подвале, или еще бог знает где. Я пришла не цедить милые разговоры про политику и не интересоваться жизнью этого захолустья. Пока Эмму отвлекали, я вышла из гостиной.