После Шоколадной войны - [8]

— Покажи что-нибудь, — тихо сказал этот парень. Его руки продолжали покоиться на бедрах. При разговоре он лишь шевелил губами, словно чревовещатель.

Рей заволновался, он давал представления только перед зеркалом. Он знал, что с «пальмированной» колодой смог бы попробовать что-нибудь показать перед публикой, ко всему еще и враждебной.

— Ладно, я еще не настолько преуспел, — сказал он неуверенно, почувствовав оживление в сердце. — И пока лишь учусь.

— Покажи что-нибудь, — сказал этот парень, его губы не двигались, его голос продолжал быть тихим, но в нем зазвучала настойчивость, некоторая угроза в словах. Карикатура на злостного хулигана.

— Смотри, если я в этом чего-нибудь добился, то покажу, — без достаточной твердости в словах. — Я уверен, что ты получишь почетный билет на открытый вечер…

От этого парня не последовало никакого ответа за исключением угрожающей ауры, создаваемой его присутствием.

— Привет, Эмил.

Рей и его «собеседник» одновременно обернулись на приветствие.

— Хай, Оби, — ответил этот парень с отвращением в голосе, и его угроза растворилась.

— Знакомишься с новым человеком? — воскликнул парень, которого звали Оби.

Словно какие-то секретные сигналы проходили между ними от друга к другу — некое безусловное понимание. Рей оглянулся по сторонам, пиная камни в траву. Иногда «Тринити» сбивала его с толку. Иногда находясь среди парней этой школы, он чего-то не мог понять или просто себе объяснить. Настроение и приходящее ощущение волшебства. Как и сейчас: парень, которого звали Оби, вмешивался, словно бросал вызов парню, которого звали Эмил, и Эмил устранялся, уходил в сторону, хотя при этом выглядел так, словно он взял этого Оби и швырнул в стену:

— Черт, я только полюбопытствовал, Оби. Я смотрел, как он играется с этими картами, и он мог бы показать мне какой-нибудь фокус. Я подумал, что он, наверное, фокусник… — тональность в его голосе сползла вниз.

Оби проигнорировал его, отвернулся, словно не слышал его слов или, даже если он их и слышал, то не посчитал достойными внимания.

— Ты — Рей Банистер, не так ли? — спросил он. Словно Рей был давно потерянным другом.

— Это я, — он удивился, хотя старался не выражать своего удивления.

— Я — Оби, — представился он, разводя руками.

— Мне иногда хочется посмотреть какие-нибудь фокусы, — крикнул Эмил, протяжно на расстоянии, адресуя свое замечание Рею, в его голосе угроза исчезла. Рей почувствовал, что чуть кому-то не стал врагом.

«Дрянь», — подумал он. — «Для меня было бы лучше, чтобы никто не обратил на меня внимания».

Эмил окончательно удалился со сцены, и Оби захихикал:

— Только что ты столкнулся с одним лишь только Эмилом Джанзой.

— Я рад, что только с одним, с двумя — это было бы слишком.

— Он — «животное», — сказал Оби. — И думает, что весь этот мир крутится только вокруг него, и хочет, чтобы каждый еще крутился вокруг него вместе со всем этим миром, — и сменив тон: — Что происходит, Рей?

— Откуда ты знаешь, как меня зовут?

Оби вытащил небольшую затертую, завивающуюся в рулон тетрадку, и распахнул страницы:

— Рей Банистер, из Калеба на Кепе. Рост: пять-десять (5 фунтов и 10 дюймов — примерно 174 см). Сто пятьдесят два пуда (74.5 кг). Отец работает управляющим офиса страховой компании. Тебе нелегко завести друзей. Ты любишь играть в карты.

— Похоже, ты многое обо мне знаешь, — сказал Рей, почувствовав призрак чьего-то присутствия, словно кто-то все время за ним шпионил. — Странная школа.

— Не совсем, — сказал Оби. Оби ненавидел то, что ему приходилось тут делать, и, как и остальным, ему хотелось убраться восвояси от этого гнусного места, которое называлось «Тринити». Уже долгое время у него были приближенные люди. Для Арчи. Для упорядочивания разных дел. Для заботы о заданиях, о чем-либо таком… провокационном. Он не всегда чувствовал их присутствие, хотя использовал для удовлетворения схем Арчи и его стратегии. Теперь что-то выглядело более важным. Конечно же, все, что было связано с Лаурой. Она значила для него больше всего остального. Ее имя всплывало из глубин подсознания и памяти. Он запрещал себе это имя, концентрируя внимание на тетрадке, и глядя на Рея Банистера. «…удаленная фамилия — Рено.»

— Смотри, Рей. «Тринити» не такая уж и странная эта школа, как может показаться. На первый взгляд здесь все выглядит грубо. Черт, наша футбольная команда также часто проигрывает, как и побеждает, и наши боксеры: бокс для нас значит не мало — сложи. И когда директор заболел и ушел на пенсию, то кое-кто занял его место…

— Брат Лайн? — спросил Рей. — Лайн исполняет его обязанности.

— Правильно, — у Оби было, что рассказать о Лайне, но он промолчал. После паузы: — Между прочим, это тяжелый год. Важно, что «Тринити» — прекрасное место, замечательная школа. — Он пытался впрыснуть немного энтузиазма и сердечности в слова, которые, как ему казалось, звучали неубедительно, и ему показалось, что Рей Банистер различал фальшь в его голосе. Рей просто кивал головой, словно его мысли на самом деле были где-нибудь еще.

— Ты ждешь автобус? — спросил Оби, зная, что он перестал действовать, как журналист газеты, принадлежащей «Тринити», и перешел к делу.