После рождества - [22]

В двери показалось какое–то черное пятно, оно медленно приближалось к ней. Этого Мадлен вынести не смогла. Безуспешно попытавшись крикнуть, она спряталась под одеяло. Но через минуту Мадлен почувствовала холод, и с ужасом заметила, что это черное и страшное нагнулось над ней.

— Господи, — прошептала Мадлен. — Прими мою душу, прости мои грехи… Я так жалею, что не слушалась дядю…

Холодные руки схватили ее за плечи. Мадлен зажмурилась, читая молитву и… В этот момент раздался громкий вопль, напоминающий гусиный гогот. Страшные руки отпустили Мадлен. В комнату вбежал Макс. В темноте Мадлен увидела короткую схватку. Потом Макс упал, а чудище скрылось. Что–то белое продолжало громко кричать. Мадлен присмотрелась… Это же гусь! Как он сюда попал!? Через минуту почти все жители замка сбежались на вопль. Вспыхнул свет. Робеспьер поднялся, потирая ушибленную голову.

— Как вы себя чувствуете? — спросила девушка.

— Нормально, после удара тупым предметом по макушке.

— Я рада! — весело сказала красотка.

Робеспьер потирал голову.

— Кстати, сколько в комнате было канделябров? — начал соображать он.

— Три штуки, — сказала тетя, — так в каждой комнате, на каждую комнату свои канделябры.

— А теперь два.

— Вредный призрак, — сказала Мадлен, — канделябр стащил.

— В чем дело? — в комнату вбежал Стервози с пистолетом. — Где призрак, я его арестую.

— Скрылся, — сказала Мадлен. — Испугался чего–то. Наверное, гуся.

В комнате действительно был гусь, который сидел под стулом и угрожающе шипел.

— Этот гусь меня спас! — воскликнула она. — Гусь закричал, и пришел Макс и спугнул призрака. Я спасла гуся от холода, а гусь спас меня! Макс, помните, вы мне сказку рассказывали. Там гуси Рим спасли!?

— Вы уверены, что это был призрак? — спросил Макс, потирая шишак на голове, — не думаю, что призраки могут так врезать.

— Могут! — уверенно сказала красотка.

На следующее утро Макс встал в восемь утра, события прошлой ночи очень тревожили его.

— Кто же мог напасть на Мадлен? — размышлял он.

Студент подошел к окну и долго невидящим взглядом смотрел на землю, на которой пестрели белые пятна снега. Вдалеке темным силуэтом вырисовывался лесок.

— А снег, кажется, растаял! — наконец сделал Макимильен вывод.

Как в подтверждение его слов за дверью раздался хохот и радостные крики:

— Снег растаял! Снег растаял!

Студенту решил, что это ему послышалось, но вопли становились громче и на галлюцинацию уже не походили. Он выглянул в коридор и увидел герцога, который носился по коридору, вприпрыжку, в одной пижаме, радостно крича о том, что снег растаял. Закончилось тем, что из какой–то комнаты вышли вчерашние гуси, которых еще не успели отправить обратно, и атаковали аристократа.

Макс закрыл дверь.

— Совсем этот придворный чокнулся! — сказал он.

Тут в комнату влетела заплаканная Мадлен.

— Вы так рано встали? — удивился студент.

— Меня д’Омон разбудил, — сказала она, всхлипывая, — он раскричался, что снег растаял, я и проснулась. А снега правда нет, а я думала, он пошутил… А это правда. Бедный снег! Бедный!

Мадлен прижалась к Робеспьеру и громко заревела.

— Успокойтесь, — сказал он, поглаживая ее по светлым шелковистым волосам, — благородным дамам не пристало так рыдать. Им, как я знаю, разрешается элегантно уронить не больше четырех слезинок, и следить, чтобы не испортился цвет лица. Но у вас цвет лица хорош даже, когда вы плачете.

— Спасибо, — всхлипнула она, — но снег жалко!

— Там еще осталось чуть–чуть…

— Мало! Даже на санках не прокатиться! Ой! А наш снеговик!

Мадлен подбежала к окну.

— Он еще не совсем растаял, его надо спасать!

— Как?

— Велю поставитьего в погреб, там же холодно!

— Хорошая идея, — одобрил Макс.

Мадлен улыбнулась и выбежала из комнаты.

Так как герцог своими радостными криками перебудил весь замок в восемь утра, завтракать сели довольно рано. Тетушка, расхвалив блюда на столе и описав, что из чего приготовлено, спросила студента:

— Как продвигается ваше расследование? Вы что–то нашли?

— Пока дела обстоят не важно, — ответил Робеспьер, — я вас предупреждал, что за результат я не отвечаю.

— А я письмо от капитана получила, — вспомнила тетя, — вот, что он советует: «Уважаемая мадам д’Омон, вы правильно сделали, что поручили расследовнаие Робеспьеру, лучшей кандидатуры вам не найти. На Стервози не обращайте внимания, расследовать он все равно что–то будет, но лучше ему не мешать!» — прочитала она. — Вот, молодой человек, о вас хорошо отзываются, так что не скромничайте.

— Да, — сказала Мадлен, — он у меня такой скромный. Смотрите, покраснел!

— И все же я считаю его глупым! — сказал герцог.

— По крайней мере, я не бегаю в пижаме ни свет ни заря по замку с дикими воплями, — съязвил студент

— Ой! Смотрите! Герцог тоже покраснел! — воскликнула Мадлен.

А в это время полицейский Стервози с напарником старательно изучали погреб.

— Тут должны быть привидения! — сказал полицейский. — Понял?

— Не очень, — ответил молодой человек, — я не знал, что призраки пьяницы.

— Гм, я тоже. Но выпить они, все же любят. Ведь когда–то все привидения были живыми.

Стервози заглянул за гирлянду бочек и остолбенел: в углу стояло что–то белое. Он вскрикнул и пулей вылетел из погреба. Напарник пожал плечами и спокойно вышел за ним. Запыхавшийся полицейский влетел в столовую.