После Рима. Книга вторая. Anno Domini 430-800 - [29]

— да не допустят этого боги, — римляне будут изгнаны из Галлии. Восемьсот лет сопутствова­ла нам удача, восемьсот лет возводилось здание Римского государ­ства, и всякий, кто ныне попытается разрушить его, погибнет под развалинами.

Из обращения Цериала к тревирам и лингонам. Тацит. История, книга IV

>ГЛАВА 3

От Луары до Гибралтара

Кочевая империя Аттилы распалась, и почти одновременно с этим событием начался обвал Западной Римской империи. Торисмунд, сын старого короля Теодориха из рода Балтов, который покинул поле битвы с гуннами, чтобы помешать братьям захватить трон и самому стать преемником отца, можно сказать, открыл кампа­нию. Всего через несколько лет у лидеров племен, шедших за Аттилой, возникли те же проблемы — на территориях обеих рухнув­ших империй возникали и крепли варварские королевства.

Синхронный распад последнего государства античности и ко­чевой империи гуннов завязал на территории Европы узел немыс­лимой сложности. Чтобы разобраться в последовавших событи­ях, придется разложить их по пунктам.

КОМУ БЫТЬ ИМПЕРАТОРОМ?

Торисмунду, поспешившему с Каталаунских полей в Тулузу, уда­лось оттеснить братьев и захватить корону вестготов. Его полити­ку иногда называют антиримской, но будем справедливы: молодой король всего лишь старался воспользоваться слабостью против­ника, будь то римляне или другие варвары, и захватывал приле­жащие земли, как только представлялась возможность. Он вытес­нил аланов (федератов Рима) из области в среднем течении Луары и взял Орлеан. Затем Торисмунд попытался захватить Арль, под которым потерпел поражение его отец, но отказался от этой мыс­ли, то ли поддавшись тонкой дипломатии Авита, префекта прето­рия Галлии, то ли реалистично оценив свои возможности.

Римляне «простили» Торисмунду эти захватнические устремле­ния: конфликт с Тулузским королевством мог бы дорого обойтись слабеющей на глазах империи. К тому же вестготы были слишком ценными союзниками, которых можно было направить на других противников. Торисмунд правил год или два, плодя врагов и от­талкивая потенциальных союзников, и в 453 году его убили братья Теодорих-младший и Фридерих. Вестготами стал править Теодорих II, римлянин по воспитанию, связывавший будущее вестготов с империей, — вновь забрезжила надежда на создание римо-готского государства с последующим возрождением имперского ве­личия.

Восстановление федеративных отношений с Римом придало Тулузскому королевству небывалый политический вес. Подстав­ляя плечо Римской империи, Теодорих встал на путь чаемого Аларихом единства варварской силы и римской цивилизованности, которое могло бы покорить мир. Армия вестготов была велика и грозна, сокровищница полна золота, а вестготская знать безого­ворочно поддержала курс на Римскую империю: готы, достаточно ознакомившись за минувшие десятилетия с достижениями антич­ной вселенной, были не прочь сами стать римлянами.

Первый шаг в укреплении нового союза был сделан уже в сле­дующем 454 году, когда брат Теодориха II по поручению Рима ри­нулся в Испанию подавлять очередное восстание багаудов. Одна­ко со смертью Аэция и последующим убийством Валентиниана III строительство готско-римской державы прекратилось.

Тогда же вестготского короля посетил его старый знакомый Марк Мецилий Флавий Авит, некогда обучавший юного Теодо­риха литературе и римскому праву. Теперь этот соратник Аэция и префект Галлии командовал галльской кавалерией и пехотой. Он убедил короля вестготов признать узурпатора Петрония Максима императором. Когда же в Тулузе узнали, что Петроний убит, а Рим разграблен Гейзерихом, Теодорих II заявил, что он будет другом Рима, если императором станет Авит.

Кандидатуру Авита не согласовали ни с Рикимером, ни с сена­том. Новый император надел пурпур в 455 году, но не пользовал­ся авторитетом в армии и при дворе. Однако его власти хватило, чтобы назначить некоего Ремиста главнокомандующим италий­скими войсками, а Рикимера — вторым командующим. Эгидию выпало начальствовать над римскими войсками в Галлии, а Майориана отправили отвоевывать Испанию.

В 456 году Авит с благословения галло-римской земельной ари­стократии и галльских военных, в сопровождении вестготских во­йск — через много веков сказали бы «на вестготских штыках» -- вошел в Италию. Это был знаменательный момент, ведь военная помощь вестготов Авиту означала отказ от сорока лет политики недопущения влияния варваров на внутренние дела государства. Теперь империя Запада уже не могла контролировать и принуж­дать к повиновению варваров-федератов, и пришлось принять их в подданство. (К тому же пополнять войска все равно было не­кем.) Отныне былые захватчики, федераты, иммигранты участво­вали в политике империи как равные.

Вандалы организовали морскую блокаду Италии, не допуская в ее порты транспорты с зерном. Сицилия была во власти Гейзериха, лелеявшего планы захвата Сардинии и Корсики. Этим пла­нам помешал Рикимер — весной 456 года он разгромил вандаль­ское войско при сицилийском городе Агридженто, а летом сжег вандальский флот у берегов Корсики.

Какие победы! Какая слава! Вот только одновременно с победа­ми Рикимера голодное римское население взбунтовалось против императора Авита, который якобы снисходительно смотрел на то, как вестготы грабят храмы Рима, вынося оттуда то, что не унес­ли с собой вандалы. Авит был вынужден бежать в Галлию и уни­женно просить помощи короля вестготов. Однако вестготы, от­правившиеся отвоевывать Испанию, завязли в боях со свевами и спасать неудачливого императора не собирались.