После потопа - [27]
"Сегодня в схватке с бандитами погиб наш товарищ и получил ранение еще один", - говорил Юрий, все еще в куртке с едва засохшими пятнами крови, стоя перед притихшими школьниками. - "Нападавшие уничтожены все. Но я не могу снять с себя вины за то, что допустил внезапное нападение. Что говорить - все мы сплоховали, оставили оружие, не организовали как следуют охрану. Виною всему - наше разгильдяйство. Не сплоховал из нас только один человек - Надя Бесланова. Только благодаря ей мы стоим тут перед вами. Она не покинула свой пост и встретила бандитов как полагается. Надя дала нам время опомниться, что позволило неплохо показать себя и Саше Овечкину. Он четко снял пытавшегося сбежать бандита. От лица всех нас, оставшихся в живых, объявляю им благодарность".
Сухоцкий подошел к Овечкину и крепко пожал ему руку. Затем он пожал руку Наде Беслановой, не выдержал, обнял ее и робко поцеловал в щеку. Надя слегка порозовела, но старалась не обнаруживать смущения.
"Отныне", - продолжил Юрий свою речь - "мы должны покончить со всяким разгильдяйством, с любыми нарушениями дисциплины. Трагический исход нашей сегодняшней поездки показал, что мы не имеем права давать себе какие-либо поблажки. И их больше не будет! Кто не захочет этого осознать, может прямо сейчас сдать оружие", - повысил голос Сухоцкий.
"Будем принимать меры предосторожности, как на передовой", - продолжал он уже более спокойным деловым тоном. - "Вокруг поселка будем выставлять караулы. При выезде - будем выставлять вооруженные посты и наблюдателей. Военную подготовку будем проводить усиленными темпами. И еще. Пора бы нам перейти от походного порядка к оседлому, организовать нашу жизнь на постоянной основе. Слово моему товарищу Виктору Калашникову".
Виктор, волнуясь, вышел вперед:
"Друзья! Мы находимся в чрезвычайном положении. Мы - немногие из уцелевших. Нам нужна высочайшая степень сплоченности и организованности ради выживания. Необходимость заставляет нас жестко рационировать потребление, и вводить всеобщую трудовую и воинскую повинность. Поэтому единственной подходящей формой нашей дальнейшей жизни тут я вижу самоуправляющуюся трудовую коммуну..."
"Зачем нам опять эти коммунячьи штучки? Напробовались уже, хватит!" - раздался громкий голос из рядов старшеклассников.
Калашников пожал плечами:
"Не нравится вам европейское слово коммуна, можно называться своим - община. Не в этом ведь дело, и не коммунячьих штучках, как кто-то из вас изволил выразиться. Просто-напросто при жестком недостатке средств к существованию и при сильной внешней угрозе нет другого выхода, как строить свою жизнь на общинных коллективистских началах, на вынужденно уравнительном распределении, на сплоченности и солидарности.
Продуктов мало - придется делить поровну, иначе не выжить.
Продуктов мало - значит трудиться, чтобы их раздобыть, должны все.
Нам угрожают бандиты - значит воинская обязанность тоже ложится на всех.
Нас самих не так уж и много - значит, нам вдвойне ценен каждый человек, и в трудную минуту каждый должен подставить другому плечо.
Кто-нибудь с этим не согласен?" - Виктор обвел глазами притихшие ряды школьников.
На этот раз возражений не последовало.
"Тогда предлагаю избрать Совет Рыбаковской коммуны в количестве девяти человек. Оптимальное число для коллегиального органа - шесть-семь человек, но с учетом того, что обязательно будут отсутствующие, увеличим это число до девяти"...
К вечеру коммуна Рыбаково уже имела Совет из девяти человек, куда вошли все трое взрослых, а в числе избранных школьников оказались Надя Бесланова и Саша Овечкин. Сережка Мильченко, хотя и назывался среди кандидатов, в Совет не попал.
"Ты что, и вправду расстроен?" - спросил его после выборов Сухоцкий.
Сергей отрицательно помотал головой, но его физиономия свидетельствовала об обратном.
"Брось! Я тебе прямо скажу - напрасно ты в Совет рвался. Оно, конечно, почетно, и работа интересная, но не твое это дело. У тебя, вроде, неплохие способности к разведке. Так и стань разведчиком. Там, где призвание, вот там будет и почет. Понял?"
Мильченко поспешно закивал.
"Вижу, что не понял", - вздохнул Юрий, - "но, надеюсь, скоро сам признаешь, что я прав".
Первым делом Совета стало составление подробного реестра, в который были занесены все возможные сведения о родных и близких рыбаковских коммунаров. Отрезанные от родителей, от семей, от друзей, школьники очень тяжело переживали отсутствие всякой возможности не то чтобы связаться с родителями, а даже получить хоть какую-то надежду разыскать их. Особенно тяжело это переживали те, кто помладше. Совет объявил: рано или поздно связь с Большой Землей (теперь так называли Россию, очутившись на изолированном от нее островке) будет установлена. К этому моменту надо иметь полные сведения обо всех, кого коммунары хотят разыскать.
К сожалению, далеко не все смогли дать такие полные сведения. Если домашних адресов не забыл никто, то случаи, когда не знали или забыли дату (а иногда и год) рождения родителей, или их отчество, бывали нередки. Тогда пытались восполнить пробел, задавая наводящие вопросы, типа - а как звали твоего дедушку? Но и это не всегда помогало. Тем не менее постепенно в Совете накапливалась пухлая папка с листочками, исписанными разнообразными почерками. Лежал там и листок с именами жены и отца Юрия Сухоцкого...
Жернова истории 4 – главы 1-15. Четвёртая книга в целом пока автором не завершены. Работа продолжается. Текст черновой, с форума «ВВВ». .
Нашему герою, можно сказать, повезло. Ну провалился в прошлое. Но ведь не к динозаврам и не на другую планету – в Москву, в 1923 год. И не в какого-нибудь дворника или полового в трактире – в ответственного работника Наркомата внешней торговли. Вроде бы можно сравнительно неплохо устроиться и безбедно жить-поживать на далеко не маленькую зарплату. Но он знает, что впереди «великий перелом», «большой террор» и Великая Отечественная, и изо всех сил пытается стать той песчинкой в жерновах истории, которая способна приостановить их неумолимое вращение.
Современный мировой порядок доживает последние дни. У хищного «капитализма Юрского периода», навязанного нашей Родине, нет будущего. Нынешний глобальный кризис ставит точку в истории «либеральной» западной цивилизации, обреченной на вырождение и вымирание. И если мы не хотим погибнуть под руинами старого мира, Россия должна в ближайшие годы совершить гигантский рывок в будущее.Новая книга ведущих отечественных экономистов — не только глубокий анализ нашего прошлого и бескомпромиссная критика настоящего (которое авторы определяют как новое крепостничество), но и программа на завтрашний день, радикальный левый проект созидания грядущей России на основе великого наследия советской эпохи и лучших достижений латиноамериканских революционеров от Че Гевары до Уго Чавеса.
Жернова истории 3 (версия черновая, с сайта самиздата). Книга закончена автором в начале 2015 года, но не принята издательством ввиду недостаточно активных продаж первых двух книг этой прекрасной серии. Автор обещал работу над циклом не бросать, а по завершению попытаться издать либо в другом издательстве, либо в электронном виде.
Это моя первая проба пера, начатая в 1992 году и полностью завершенная в 1996. Молодой человек, австронавт-исследователь, в результате катастрофы в одиночку попадает на землеподобную планету. Несмотря на одиночество (а, может быть, именно из-за него?) он полон амбициозных замыслов в духе социального прогрессорства. Но что ждет его на этом пути?
Жизнь наших героев налаживается. Но борьба за существование еще отнимает много сил от обычной жизни…
Нумбани – технологически развитый африканский город недалекого будущего, в котором люди живут в гармонии с роботами-гуманоидами под названием «омники». И когда террористы угрожают разрушить это единство, появляется герой по имени Ифи Оладеле! С ранних лет Ифи увлекается конструированием роботов – машин, улучшающих жизнь окружающих. Став свидетелем катастрофического нападения Кулака Смерти на аэропорт Нумбани, при котором было выведено из строя множество роботов-охранников OR15, Ифи понимает: городу необходимо нечто большее – настоящий защитник. Пока Кулак Смерти сеет семена раздора между людьми и омниками, Ифи конструирует умного и способного к сопереживанию робота Орису, названную так в честь могущественных духов-охранников ее народа.
В сборнике представлены рассказы самых разных направлений фантастики. Это и фэнтези, и мистика, и форестпанк, и научная фантастика, и альтернативная история. События происходят как в далёком, так и в близком прошлом, а также в будущем и в настоящем, в разных странах, на разных континентах и в разных мирах. Есть здесь и весёлые истории, и серьёзные, и грустные, а порой и просто хорор. Но всё, о чём рассказывает Сергей Булыга, – чистая правда. Хоть и фантастическая.
«…Зодчий приподнялся и посмотрел сквозь бойницу. Видимая часть Зокона утратила глубину и контрастность, затянувшись лёгкой белёсой дымкой. Откуда-то издалека, словно из-под земли, послышался слабый гул. Он медленно нарастал, постепенно и неотвратимо захватывая сознание, бесцеремонно внедряясь в каждую клеточку тела. Ощутимо росла вибрация. Зодчий продолжал всматриваться в клубы мутного тумана, пенными валами наползающего на «стартовую площадку». Скоро низкий гул превратился в грохот и начал ощутимо давить на голову, словно гигантская ладонь разбушевавшегося исполина.
Граница между миром живым и миром мёртвых. Лишь четыре крепости стражей охраняют её. Они сдерживают напор орд нежити, несмотря на то что за спиной давно уже нет единой Империи, которой они служили.Люди, эльфы, гномы и орки давно забыли о границах своего мира и с увлечением убивают друг друга. Смогут ли они объединиться перед угрозой громадной армии нежити, наступающей на границу? Или продолжат рвать глотки друг другу, несмотря ни на что? А может, среди них найдутся те, кто предпочтёт служить новым хозяевам?
Порубежье - суровый мир, здесь не место слабому и неумелому. Местные жители славны на весь Тарон крепостью духа и жестким характером. Как и всем людям - им не чуждо ничто человеческое: жажда славы и богатства, любовь и ненависть, зависть и подлость. Здесь можно встретить как честного человека, так и отъявленного мерзавца. Вот только рыцарей и праведников не встретишь - не прижились. Да и вряд ли приживутся. Может, климат для них неудачный, для организма вредный.Да и не про них этот роман.
Если удалось выбраться живым из логова врага, уберечь от смерти любимую и разделить радость победы с друзьями, это еще не значит, что Фортуна повернулась к тебе лицом. Андрей Фетров начинает это четко осознавать, когда вместо возвращения в привычную реальность оказывается в жестоком мире низкорослых воинов. Шансов попасть в лапы кровожадных хищников или получить дубиной по голове там гораздо больше, чем просто дожить до утра. Особенно после того, как он узнает, кто стоит за созданием незаживающих ран, с недавнего времени связывающих сразу три реальности.