После перелома - [27]

Майор А. Е. Черников, старшие сержанты А. И. Валиев и О. А. Денисов стали Героями Советского Союза.

Во время схватки у Айвиексте погиб полковник И. Д. Курганский. Посмертно ему также было присвоено высокое звание Героя Советского Союза.

С наступлением темноты 29-я стрелковая успешно продолжала наступление на город Мадону, к утру 6 августа вышла к реке Куя, в 13 километрах восточнее Мадоны, перерезала железную дорогу Мадона — Лубана, захватила железнодорожный мост через реку и вклинилась в оборону противника на противоположном берегу. Тем самым дивизия генерала А. Т. Стученко облегчила условия для наступления на Мадону и соседним соединениям. Пошли вперед и они, но выйти на линию 29-й стрелковой не смогли.

В ночь на 7 августа А. Т. Стученко повел наступление в обход города Мадоны с севера. Дивизия вырвалась вперед от линии соседней на 10–12 километров и к утру перерезала железную дорогу и шоссе Гулбене — Мадона. В этом блестящем ночном рывке опять особенно отличился стрелковый полк подполковника И. М. Третьяка.

* * *

Всю первую неделю августа войска фронта продолжали вести тяжелые бои под Лубаной и Крустпилсом. Особенные трудности выпали на долю бойцов 10-й гвардейской армии, в частности 19-го стрелкового корпуса, сформированного из добровольцев-сибиряков.

Утром гвардейцы 19-го корпуса повели с трех сторон наступление на город Лубану. Шаг за шагом выбивали наши части противника из города. В полдень город Лубана был освобожден, и остатки разгромленных вражеских частей стали отходить на запад.

Преследуя противника, воины натолкнулись на высотке за городом возле шоссе на страшное зрелище. Под деревьями лежали до неузнаваемости обезображенные, окровавленные тела наших солдат и офицеров. Как удалось выяснить позже, это злодеяние было совершено фашистскими извергами при следующих обстоятельствах. Одно из подразделений 22-й гвардейской стрелковой дивизии в ночь на 7 августа пробилось лесными тропами в тыл немецким частям, оборонявшим Лубану. Уничтожив вражеский заслон, воины закрепились на высотке и перехватили шоссе за городом. Как только гитлеровцы обнаружили наше подразделение, они немедленно предприняли против него яростные атаки, стремясь окружить гвардейцев. Силы были неравными, и скоро наши бойцы, уничтожив множество фашистских солдат, истратив все патроны и гранаты, все до единого пали на поле боя. Было только несколько тяжелораненых, остальные погибли. Фашистские палачи, ворвавшись на высоту, в звериной ярости совершили гнусное надругательство над погибшими и теми, в ком еще теплилась жизнь. Двоим воинам изверги вырезали кинжалами на лбу пятиконечные звезды, выбили сапогами зубы. У троих были выдавлены глаза, перебиты руки и ноги, тела исколоты кинжалами. Тела других бойцов тоже были изуродованы. Многие из погибших были опознаны.

В тот же день Военный совет 10-й гвардейской армии через политотдел, партийные организации частей довел до сведения каждого бойца о новом преступлении гитлеровцев. Член Военного совета армии полковник Ф. Г. Ткаченко в ряде частей второго эшелона провел митинги. Гвардейцы дали клятву беспощадно отомстить фашистским палачам.

* * *

После освобождения города Лубаны гвардейцы сибирского корпуса с ходу форсировали реку Айвиексте и без передышки повели наступление на Цесвайне.

А утром 7 августа к реке Айвиексте вырвались войска фронта, наступавшие на Марциену, и даже правофланговые части 22-й армии. 22-я, упираясь правым флангом в реку Айвиексте восточнее станции Яункалснава, своим левым флангом вышла к устью реки Нерета. В этот день армия готовилась перейти в наступление с целью разгрома частей 10-го армейского корпуса противника, оборонявших район Крустпилса, и освобождения этого города.

В виде особой задачи генералу Г. П. Короткову было приказано захватить в районе Крустпилса железнодорожный мост через Даугаву, не дать гитлеровцам возможности взорвать его при отходе. На поддержку наступления 22-й армии генерал армии А. И. Еременко переключал всю фронтовую авиацию. Главная роль в этой операции отводилась латышскому корпусу генерала Д. К. Бранткална. Его усилили стрелковой дивизией, танковой бригадой, артиллерийскими и саперными частями. Планировалась поддержка корпуса большей частью армейской артиллерии, а также силами 5-го танкового корпуса генерала М. Г. Сахно.

130-й латышский стрелковый корпус занял район для наступления в 20–25 километрах северо-восточнее Крустпилса. 43-я гвардейская латышская дивизия вместе с танковым корпусом нацеливались на захват железнодорожного моста северо-западнее города, а 30-я латышская дивизия с приданной танковой бригадой полковника Л. К. Брегвадзе — на станцию Крустпилс. В последующем это соединение ударом с тыла на город должно было совместно с приданной корпусу стрелковой дивизией и с левофланговыми войсками 22-й армии овладеть Крустпилсом.

В ночь на 7 августа и утром у командира латышского корпуса генерала Д. К. Бранткална, начальника политотдела полковника В. Н. Калашникова, начальника штаба полковника П. О. Баумана и, конечно, в частях побывало командование фронта и 22-й армии, руководители Компартии и правительства Латвии.