После отбоя - [32]

— Ты где служил?

— На контрольно-пропускном пункте.

— Вроде вахтера, что ли? Мура! Здесь описывается, как одного шпиона в багажнике автомашины хотели провезти через границу.

— Да. Нам показалось подозрительным, что снаружи автомобиля багажник емкий, а внутри — мал.

— Правильно! Так это в самом деле у вас на КПП было? — спросил Коля, уже с удивлением глядя на Точкина. — В самом деле?

— Да. Только в журнале некоторые подробности опущены.

— За стол! — скомандовала Валентина, — Никак не отучу братцев: один непременно с газетой, другой — с книгой. Не чувствуют даже, что едят, не говоря уже о благодарности. Борис, садитесь, будем вдвоем ужинать.

— Коля, потом, — вступился за жену Иван.

— Не понимаю, почему нельзя одновременно есть и рассказывать? — не сдавался Муромцев-младший.

Но после строгого взгляда хозяйки и он смирился, но свою порцию тушеной свинины в соусе из натертого черного хлеба, лука и чеснока уплел так быстро, что Валентина с укором спросила:

— Коля, что ел?

— Не знаю, кажется, печенку.

Мужчины фыркнули, даже хозяйка улыбнулась. Но Коля и тут ничего не заметил, он с нетерпением наблюдал, когда, наконец, Точкин опустошит свою тарелку, а тот, как назло, неторопливо левой рукой нацеливался вилкой на очередной кусочек, макал его в душистый коричневый соус, так же неспешно отправлял в рот, аппетитно жевал, тянулся за очередной порцией. А на столе еще какие-то пирожки, значит, будет и чай. Нет, не чай — кофе. А его сначала будут молоть, потом закладывать в кофеварку, потому как Валя не признает готового, а непременно в зернах, непременно разных сортов: «Арабика», «Костариканский», «Йеменский», именно в такой смеси можно достигнуть идеального букета. А по мнению Коли, все равно какой, лишь бы черный. А можно и вообще обойтись без него. Просто заелись. То ли дело у мамы: миска щей, тушеная картошка с соленым огурцом, чашка молока — и будь здоров.

— Валя, можно я чайную посуду достану? — предложил Коля.

— Ее некуда ставить. И кофе не готов, потерпишь.

Но у Коли выдохлось терпение, он взял кружку, налил из-под крана холодной воды, залпом выпил и уже не сел больше за стол, устроился под торшером с журналом.

Наконец выпит кофе, съедено изрядное количество пирожков с вареньем. Борис поблагодарил хозяйку.

Коля бесцеремонно взял его за руку, увел в свой угол, спросил:

— Какие подробности опущены?

— Пожалуй, это не подробности, а наши промахи, о которых не хотел писать автор.

И Борис начал передавать историю без белых пятен. Это было месяца за два до его увольнения в запас. Заграничные автотуристы, словно сговорившись, запрудили широченное шоссе с той и другой стороны шлагбаума. Какая задача пограничников контрольно-пропускных пунктов? Проявлять доброе, приветливое отношение к иностранным туристам. Но практика работы показывает, что в доброжелательном потоке туристов встречаются и продажные душонки. Как их распознать, не докучая и уж тем более не подозревая честных людей?

— В тот день, — рассказывал Точкин, — два потока пропускались к нам, и двум открывался шлагбаум на выезд. Я пропускал выезжающих, то есть проверял паспорта, визы, если требовалось, заглядывал в автомашины, одновременно присматривал за своим напарникам, пропускавшим смежный поток. Кстати, его тоже звали Николаем. Он лихо козырял отъезжающим при вручении просмотренных документов, желал счастливого пути, для этого он специально на трех языках заучил несколько фраз.

Вот подъехала очередная автомашина, сидевший за рулем иностранец вылез из кабины, широко распахнул полы пальто, пиджака, достал из нагрудного кармана заграничный паспорт, с подкупающей улыбкой протянул его Коле, без напоминания раскрыл все дверцы автомобиля, откинул крышку багажника, даже капот, и сделал королевский жест, дескать, смотрите: чемоданы прошли через таможню, машина раскрыта. Коля уже поднес руку к козырьку, готовясь выпалить одну из иностранных фраз, когда я положил ему руку на плечо. «Все в порядке, товарищ сержант!» — упредил он мой вопрос. Но я уже дал условный сигнал опустить поднятый шлагбаум, при этом не сводил взгляда с иностранца и приметил, как в его глазах отразилась тревога. Это был один момент, может быть, доля секунды, и снова он стоял в той же королевской позе и подкупающе улыбался…

— Шляпа! — бросил Коля Муромцев в адрес своего тезки на КПП. — Надо было осмотреть костюм, может, в нем зашиты драгоценности.

Коля пожалел, что вылез со своей догадкой. Борис вдруг умолк, то ли перебирал в памяти упущенные в статье подробности, то ли переключился на другие воспоминания. Был бы поближе знаком, ущипнул бы его, как делал с товарищами, когда у тех застревали мысли в самых интересных местах. Он все-таки легонько кашлянул. Подействовало. Борис вернулся из дальнего плавания.

— Всякая задержка не только для туриста, но и для самого пограничника неприятна, тем более что вызвана она лишь смутным подозрением: наигранно-спокойной манерой туриста и внезапно промелькнувшей тревогой в его глазах. Вот и все. А шлагбаум закрыт. Присмотрелся к машине: длинная, приземистая, с вместительным багажником, рассчитанная на хорошие дороги. Под сиденьями ничего не спрячешь, они даже без чехлов. Багажник как багажник: запасное колесо, канистра с горючим, коврик, инструмент, тряпки. Под капотом — тоже все на виду.