После Гиппократа - [15]

Приехало телевидение по имени "Вести", отсняло сюжет, показало. Отдельная палата, аккуратная бабушка под капельницей.

Комментарий: вот, реакция на ситуацию.

На пожар. Страшное дело.

Правда, бабушку показали не ту. Показали другую, родственницу одного дохтура, которую исхитрились в эту отдельную палату пристроить.

А ту, что отреагировала на ситуацию, не показали.

Доктора ее сами спросили: как вы, мол, отреагировали на ситуацию?

- А я и проснулась, когда из окна летела.

Выпила бокал шампанского, спала.

Пенаты

Пришел во 2-ю больницу на диагностику. Кое-что надо было проверить.

Сижу, жду.

Выходит врачиха. Пристально на меня смотрит:

- Лёшка?

Ну ё-моё. Оксана. Вместе в ординатуре учились, я годом старше был.

Денег она с меня не взяла. Спасибо ей.

Тут же и вторая Оксана прилетела, мы с ней в одной группе были, в институте. Все доценты. И другие - они тоже в этой больнице, не иначе как снова Оксаны. Не помню. Все размножились и развелись. И я, несомненно, был бы таким же доцентом, не закуси удила пятнадцать лет назад.

Разговорились.

Ну что такого могла рассказать мне Оксана? Что у заведующей шизофрения, больше ничего.

А пока я ждал, я сидел напротив сестринской. Угадайте, чем занимались сестры?

Правильно. Они кушали. Выходили румяные, на ходу выдергивали из жопы трусы. До чего все знакомо и привычно.

Новые песни о главном

Привел дочку в новую поликлинику, по месту реального жития. Интересно, почему все взрослые поликлиники в четыре этажа, а детские - в три?

Ну, неважно.

Поликлиника оказалась продвинутой. Я всегда думал, что компутеры облегчают жизнь, но это не так. Все стало намного сложнее. Сперва нас отправили на прием к компутеру, а потом - обратно в регистратуру. Компутер раскладывал пасьянс, с дочей случилась смешная истерика, и я ее выставил - после того, как операторша задумчиво произнесла, набивая данные: "Так... она у нас - женщина."

Обрадовали плакаты.

Я узнал, что в Гренландии очень высока заболеваемость гепатитом А. Я теперь глаз не сомкну, раздумывая, с какой же это ледяной радости.

Еще я посмотрел, как серого цвета голый человек лечит горло всякой дрянью, а потом пьет Септолете, мгновенно розовеет и идет радостный. Первичных половых признаков у него нет, и я бы на его месте повременил ликовать.

Потом была стенгазета про то, чего нельзя. "Нельзя, играя, топить друг друга, держать под водой, драться и кричать в шутку "спасите"".

"Дети должны уяснить опасность ныряния с барж, пароходов, плотов..." (эсминцев, авианосцев - А. С.)

А напротив дохтурского кабинета - плакат про борьбу с половыми инфекциями. В очереди много читающих деток, всем интересно. Написано: "Прежде, чем вступить в сексуальный контакт, позаботьтесь не только о контрацепции, но и о безопасности. В настоящее время единственное средство, которое относительно эффективно защищает от инфекций - презерватив".

Все-таки прежняя поликлиника была попроще, с ее эксклюзивным плакатом, на котором - корова в шляпке и подпись: "Кады-мады, неси воды, корове - пить, тебе водить".

Но я понимаю, зачем в детской поликлинике советуют презерватив. Поголовье растет, а работать неохота.

Доктор наш новый, кстати, - чудесный молодой человек, совсем еще не испорченный. Я и сам был такой - молодой, красивый, внимательный, вежливый, все знал. Пока не догадался, что большинство клиентов - редкие сволочи.

Жечь глаголом

Иногда в медицине - да и не только, конечно - рождаются неологизмы.

Их родителями становятся удобство и практическая необходимость.

Например, такой вот глагол: дифлюканить. Очень просто родился, слетел с языка без оглядки на благозвучие и прочие лингвистические тонкости.

Мужик приперся в Центр Хирургии Позвоночника, на операцию. У него было что-то с шеей - грыжа диска, по-моему. Есть такое золотое полунегласное правило: шею не трогать, если можно не трогать. Но мужику пообещали, что он будет скакать, как козленок. Он пришел на своих двоих, а уехал лежа, парализованный ниже подбородка и до пяток. Уехал к нам, на реабилитацию. Надо же было его куда-нибудь деть. А у нас и в самом деле была реабилитация, а не реанимация и не интенсивная терапия, но заведующая бабуля взяла его, выпестывая в себе бред на тему физиотерапии и физкультуры.

Ни того, ни другого ему было нельзя. Потому что он сразу затемпературил.

Его так хорошо полечили антибиотиками, что внутри разрослись ядовитые грибы. Пришлось приглашать миколога, что было очень непросто, у нас таких не было, но выдернули, и он явился, и прописал ему еще один чудовищный яд: дифлюкан. Это снадобье выжигает грибы вместе со всем остальным. Его капают. И некому, да и незачем было сказать: сцуко, жжешь. Ибо деваться-то некуда.

И вот мы капали.

И соседка моя, коллега, озабоченно интересовалась у мирового пространства: ну что, будем его сегодня дифлюканить?

Новый глагол обозначал деловитость и контроль над ситуацией, за коим обозначением зиял абсолютный вакуум.

Дифлюканили, понятное дело. Выжигали грибы деловитым глаголом.

Через пару месяцев, добившись двух дней нормальной температуры, его быстренько выписали домой. Конечно, он больше не вернулся. Еще через месяц дура-сестра притворно вздохнула на летучке: