Портрет тирана - [163]
Но Хрущев недооценил силы сталинской оппозиции. На него давили неустанно. В дело пошло все — и клевета на старых коммунистов, и запугивание, и уговоры…
«Если отменить процессы, народ может неправильно понять нас… Подумайте, Никита Сергеевич, как это отразится на международном коммунистическом движении… Помните, что Ленин завещал? Побойтесь Бога, дорогой Никита Сергеевич!..»
И Хрущев уступил.
После XXII съезда старые коммунисты упрекали Первого секретаря:
— Вы обещали отменить все процессы и обнародовать материалы, изобличающие подлинного убийцу Кирова…
— Нет, сейчас никак нельзя. Сделаем, конечно, но лет через пятнадцать.
Все материалы расследования сталинских преступлений были сданы в архив.
…Сложилась иррациональная ситуация: из двадцати двух осужденных на процессе Бухарина 1938 года более половины реабилитировано. Но сам процесс не отменен.
До сих пор не удостоены посмертной реабилитации Рыков, Томский, Бухарин. И поныне со всех партийных трибун гремит сталинская клевета в адрес «врагов» и «буржуазных наймитов».
Видные партийные деятели Стасова, Карпинский и Катанян просили XXII съезд восстановить в партии честное имя Бухарина. Их голос не был услышан. О реабилитации Бухарина просили руководители ряда зарубежных компартий. Их даже не удостоили ответа.
Вдова А.Г. Шляпникова, соратника Ленина, провела в лагерях 18 лет, но никак не могла добиться реабилитации. Старые большевики обратились к члену Президиума ЦК В. Подгорному.
— Что же это получается? По «советской линии», то есть в рамках УК, Шляпникову оправдали. А в партии не восстановили. КПК постановила: «Отказать за давностью».
Подгорный обещал помочь в оформлении персональной пенсии, а по делам партийным посоветовал обратиться еще раз в КПК.
«Вопрос о восстановлении в партии еще не созрел», — ответили Шляпниковой.
…Через два месяца Шляпникова скончалась. Ее дочь позвонила в КПК и сказала: «Вопрос вполне созрел: вчера маму похоронили».
Зачем все-таки было добиваться восстановления в партии, если реабилитация не дает никаких гарантий от посмертной травли? Если переживших лагеря подвергали потом унизительным гонениям?
По настоянию Молотова и Кагановича реабилитированным коммунистам вручали партбилеты с пометкой о перерыве в стаже с 1937 по 1954 годы. Тем, кто пытался протестовать, они отвечали с цельнодутой принципиальностью:
— Какую партийную работу вы вели в тюрьме?
Между прочим, своей жене Полине Жемчужиной Молотов не забыл устроить «нормальный» партбилет, без перерыва в стаже.
Пусть только никто не думает, что против подлинной реабилитации стояли одни лишь подручные усопшего генсека. В борьбу за неправое дело включилась широкая сталинская общественность.
…Поэта Павла Васильева истребили в двадцать шесть лет. По чьему доносу — нам неизвестно. В Органы часто пописывали и Ермилов, и Ставский, и Фадеев, и Безыменский…
Реабилитировать Васильева удалось с трудом. Нашлись противники.
Самый ярый из них — поэт Безыменский.
Михаил Петрович Якубович, правнук декабриста А.И. Якубовича, был активным участником революции. С 1930 по 1941 годы сидел в тюрьме. Затем, после нескольких месяцев пребывания на «свободе», вновь заключен в тюрьму. В 1956 году реабилитирован, но лишь по второму делу. По первому, — так называемому «Союзному бюро», Якубовича не оправдали.
О его невиновности знали все: и Крыленко, выступивший обвинителем на процессе меньшевиков в 1931 году, и Микоян, у которого Якубович работал прежде в аппарате. Спустя тридцать семь лет, в 1967 году, они встретились в Москве.
Микоян передал заявление Якубовича генеральному прокурору. Но Руденко понадобилась санкция Политбюро. Там отказали.
«В ЦК считают, — сказал Микоян Якубовичу, — что сейчас неподходящее время для пересмотра политических процессов. И для новых реабилитаций — тоже».
В пенсии старому каторжанину ЦК отказал. Тогда Микоян договорился о выплате Якубовичу пенсии с Кунаевым, первым секретарем ЦК Казахстана…
…Что сказал бы Чернышевский по поводу этакой «реабилитации»? Во время астраханской ссылки, в 1889 году, его посетил Л.Ф. Пантелеев. Он сообщил ссыльному, что Салтыков-Щедрин написал книгу «Пошехонская старина». Чернышевский удивился: — Что это вздумалось Михаилу Евграфовичу поднимать такую старину… Не понимаю, кому это может быть интересно.
«Лет десять назад, — ответил Пантелеев, — Михаилу Евграфовичу, вероятно, и в голову не приходило, что он сделается летописцем „Пошехонской старины“. Но времена значительно изменились: что считалось навсегда похороненным, да еще с печатью заклеймения, то вдруг стало предметом реабилитации, даже идеализации…»[277]
Процесс реабилитации, подобно процессу «разоблачения» Сталина, имел свой прилив и отлив. «Неподходящее время», «Неловко перед Западом», «Что люди скажут?»…
Удобные формулы. Подстать канцелярским столам, где они родились.
Одна формула мне особенно памятна: «Москва не резиновая».
Так мне ответил секретарь Исполкома Моссовета Пегов, когда я, уже реабилитированный, бил ему челом о прописке в Москве.
Попасть к нему на прием было почти невозможно. Это было еще труднее, чем приобрести без очереди дефицитный товар.
Лаврентий Берия — имя, написанное на страницах истории кровью. Человек, стоящий особняком даже среди многочисленных «преступников у власти», которыми, увы, был так богат XX век. Человек, при жизни Сталина считавшийся «выдающимся государственным деятелем», а после смерти вождя — расстрелянный как государственный преступник. «Отец родной» для подчиненных — и безжалостный палач для многих тысяч жертв ГУЛАГа. Человек, прорвавшийся к власти с небывалыми даже для сталинской эпохи цинизмом и жесткостью. Имя Лаврентия Берия до наших дней окружено пугающими легендами, тайнами, загадками.
Отечественная война 1812 года – одна из самых славных страниц в истории Донского казачества. Вклад казаков в победу над Наполеоном трудно переоценить. По признанию М.И. Кутузова, их подвиги «были главнейшею причиною к истреблению неприятеля». Казачьи полки отличились в первых же арьергардных боях, прикрывая отступление русской армии. Фланговый рейд атамана Платова помешал Бонапарту ввести в бой гвардию, что в конечном счете предопределило исход Бородинского сражения. Летучие казачьи отряды наводили ужас на французов во время их бегства из Москвы.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.