Рома затрясся, засучил ногами и жутко раскрывал рот. Полина рвалась к нему, но врач привычно задерживал.
— Некоторое время у него поболит позвоночник. Подождите в коридоре.
И нарколог говорил ей о вреде пьянства, дурных перспективах и необходимости контроля, чтобы дома спиртного не держать. Тяжелое психическое заболевание, к сожалению, неизлечимое, но можно сделать так, чтобы человек не потреблял.
Полине было совершенно нечего возразить…
Муж превратился в робота, они совсем перестали ругаться. Он писал плохие стихи, неряшливо и много ел, и был, кажется, не против, чтобы жизнь прошла побыстрее. Новый год они справляли тихо, из гостей был один Южин.
— Я знаю, что скоро умру, — сказал он, отпив коньяку, — мне только обидно, что я посвятил поэзии всю жизнь и так и не понял, что она такое… Мне теперь кажется, что она есть самое хитрое зло на свете, ведь именно через стихи в наши судьбы входит то, что больше всего нас ослабляет… То, что вселяет в людей — от подметальщиков улиц до диктаторов — смутное чувство уверенности там, где уверенности быть не может, и в то же время навязчивый страх, который не порождает поступков и не пробуждает сообразительности, а парализует волю.
— Но ведь помимо обольщений в поэзии есть высшая, пророческая правда! — возразила Полина и добавила: — Я имею в виду только лучшую поэзию.
— Судьба человека не допускает, чтобы на нее глядели пристально. Лишь через глазок поэзии, — Южин говорил печально, — и без всякой поэзии мужчина пойдет на войну, девушка — замуж, жена станет матерью, люди похоронят своих мертвецов и умрут сами. Но опьяненные стихами, все они устремятся к своему уделу с неоправданными надеждами. Солдаты якобы завоюют славу, матери родят стране героев, а мертвые лягут в землю, навечно оставшись в памяти живых. Поэзия влияет на человека, подобно лести.
— Стихи — плод не более глубокого, чем у прочих людей, прозрения, — сказал Роман, — а более острой тоски.
— Заинька, холодец доешь?
И случилось так, что зимой он угас. Никто не мог понять отчего, но жизнь интересовала его с каждым днем все меньше и меньше, пока однажды он не отвернулся к стеночке, чтобы никогда уже больше не просыпаться…
Полине повезло. Мало того, что за ней осталась квартира, чудесные габардиновые шторы с кистями, новый совсем холодильник и куча всяких мелочей, у нее теперь часто берут интервью и не один поэтический вечер не обходится без ее присутствия, в президиуме, с тетрадкой стихов покойного мужа, которые она очень хвалит. Только золотого ангела она передарила сестре Татьяне, потому что просто не могла на него смотреть и все время просыпалась по ночам — ей казалось, он летает по комнате и целится в нее из лука.
