Порошок профессора Бинго - [6]

Джо Петтигрю давно уже не обольщался относительно своей мужской силы и привлекательности, но по крайней мере еще ни одна женщина не оставляла на его физиономии таких отметин.

Отводя глаза, Джо Петтигрю аккуратно — пожалуй, даже слишком — вложил пистолет в руку трупа. С той же сводящей с ума аккуратностью Джо доделал то, что надлежало доделать.

Черно-белый полицейский автомобиль вывернул из-за угла, неторопливо проехал вдоль улицы и остановился у крыльца. Некоторое время полицейские в штатском сидели за закрытыми дверцами, лениво вслушиваясь в бормотание трещащей рации.

— Никто не кричит, да и соседей не видать, — заметил тот, что сидел ближе к бордюру. — Смахивает на ложный вызов.

Полицейский за рулем равнодушно кивнул:

— Хотя бы позвоним в дверь.

Он пометил время в блокноте и связался с диспетчером.

Первый полицейский вылез из машины и зашагал к крыльцу. Дребезжание звонка эхом отозвалось в доме. Где-то внутри бубнил радиоприемник, но звук пропадал за наглухо закрытыми дверями и окнами.

Полицейский позвонил еще раз. Ответа не было. Полицейский сошел с крыльца и постучал в окно — сначала тихо, потом настойчиво. Ничего, только едва слышное бормотание радиоприемника. Полицейский обошел дом и позвонил у задней двери. Тишина. Побарабанив в дверь, полицейский рванул ее на себя. Задвижка держала крепко. Обогнув дом, он попытался заглянуть в окна, выходившие на север, но они оказались слишком высоко. Возвращаясь к машине через газон, полицейский отметил, что аккуратно подстриженную траву поливали прошлым вечером. Он оглянулся, проверяя, не остались ли следы его каблуков. Кажется, обошлось. Полицейский был молод и хорошо воспитан, он не собирался причинять владельцу дома лишних хлопот.

— Никто не отвечает, но внутри играет музыка, — сообщил он напарнику.

Водитель еще раз вслушался в бормотание рации и вышел из машины.

— Ты сюда. — Он указал большим пальцем на юг. — А я туда. Расспросим соседей. Вдруг что-нибудь слышали.

— Слышали бы, давно торчали бы в окнах, — возразил первый полицейский.

— Лучше проверить, — ответил его напарник.

В соседнем дворе старик рыхлил землю культиватором под кустом роз. Молодой полицейский спросил, не знает ли он, кто из соседей вызвал полицию. Старик не знал. Не видел, чтобы кто-нибудь выходил из соседнего дома? Не видел. У Петтигрю машины нет, есть у его жильца, но гараж закрыт на замок, сами видите. Что за люди? Самые обычные, проблем не создают. Не слишком громко играет радио? Сейчас? Старик помотал головой. Сейчас нет, раньше — возможно. Когда его сделали тише? Понятия не имею. С полчаса назад. У нас тут тишь да гладь, я все утро копался в саду и ничего странного не заметил. Но ведь кто-то же вызвал полицию! Ошиблись, с кем не бывает. Кто-нибудь есть в доме? В моем? Никого, жена ушла в парикмахерскую мазать голову такой сиреневой гадостью, ну той, которой теперь закрашивают седину. Старик захихикал, с яростью окучивая розовый куст. Полицейский не ожидал от него такого добродушия.

Второй полицейский безуспешно стучал в парадную дверь дома с другой стороны. На заднем дворе подросток неопределенного пола и возраста развлекался тем, что пинал доски, из которых был сколочен забор игровой площадки, и с удовольствием вслушивался в громыхание.

Полицейский замолотил кулаками в заднюю дверь. На стук в дверях показалась неряха с сальными патлами. На кухне вещал радиоприемник. Передавали «мыльную оперу». Грязнуля внимала ей с неослабным вниманием батальона саперов, занятых разминированием. Ничего она не слышала, запричитала женщина, втискивая ответ в промежуток между репликами вялого диалога. Ей есть чем заняться, вместо того чтобы подсматривать за соседями. Радио? Да, кажется, у них есть радио. Иногда она слышит, как оно играет. Не могла бы она сделать эту штуку потише, взмолился полицейский, одарив радиоприемник свирепым взглядом. Могла бы, но не собирается, еще чего не хватало! Внезапно в шести дюймах у пояса полицейского откуда ни возьмись возникла тощая чернявая девчонка, такая же неряшливая, как и ее мамаша, и уставилась на него снизу вверх. Полицейский отпрянул, юная неряха не сдвинулась с места. «Пора выбираться отсюда, — подумал полицейский, — тут с ними и рехнуться недолго».

— Так, значит, ничего не слышали! — рявкнул он напоследок.

Призывая его к молчанию, женщина протянула руку, внимательно дослушала очередную порцию жизнерадостной ахинеи и замотала головой. Стремясь поскорее избавиться от незваного гостя, хозяйка чуть не расплющила его дверью. Девчонка проводила полицейского коротким и презрительным фырканьем.

Покрасневший с досады полицейский вернулся к патрульной машине, где его уже ждал молодой напарник. Озираясь по сторонам, они недоуменно пожимали плечами. Водитель уже протянул руку к дверце, но передумал и вернулся к крыльцу. За портьерой горел свет. Полицейский выгнул шею, пытаясь заглянуть в узкую щель. Ему показалось, что у ножки низкого столика лежит мужчина. Полицейский махнул напарнику рукой, тот подбежал к крыльцу.

— Заходим внутрь, — сказал второй полицейский. — Отсюда не разглядеть, но, похоже, внутри не танцульки. Радио орет, свет включен, все двери и окна заперты, а на ковре валяется какой-то малый.