Породненные броней - [10]

Хочется сказать еще об одном важном качестве полковника Цыгана. Он легко сходился с людьми, умел строить свои взаимоотношения с ними на принципиальной, партийной основе, что помогало ему с любым человеком установить доверительные, искренние, если не дружеские, контакты.

Я спросил его:

— Как живете-ладите с комбригом?

Дмитрий Иосифович ответил с улыбкой, не задумываясь:

— Замечательно! Лучшего командира, чем Тихон Порфирьевич Абрамов, и грешно желать… Уже полтора года с ним в бригаде, и пуд соли вместе съели, и получили крещение огнем…

В свою очередь полковник Абрамов так отозвался о Д. И. Цыгане:

— Начпо наш — душа человек. Во всем помогает мне. Деловой человек, на своем месте. Но больше его хвалить не буду, а то заберете на выдвижение, а мне бы не хотелось с ним расставаться…

Тихон Порфирьевич, плечистый, с крупными чертами лица, черными густыми бровями и спокойным взглядом, говорил медленно: сказывалась недавняя контузия. Я уже знал, что Абрамов скуповат на слова вообще и лишними эпитетами не разбрасывается. Значит, такую характеристику он мог дать только тому, кто заслужил ее.

В армии полковник Абрамов был известен как мастер вождения передовых отрядов. Много раз ему доводилось совершать дерзкие рейды по тылам противника. Хотя на этом «просторе» не всегда было просторно: враг оказывал активное противодействие, стремился отрезать смельчаков от главных сил, окружить и уничтожить их. Донимала передовые отряды и авиация врага.

Комбриг Абрамов побывал в разных переплетах, но в любой обстановке проявлял решительность, сочетавшуюся с предусмотрительностью, твердость духа, инициативу, искал и находил решение, которое вело к победе с наименьшими потерями. Вдоволь довелось хлебнуть за годы войны Тихону Порфирьевичу фронтового лиха. Трижды его метили осколки и пули, но всегда он возвращался в строй.

После беседы с работниками политотдела я просмотрел различные документы, связанные с приемом в ряды ВКП(б), и убедился, что партийные ряды пополняют лучшие воины, проверенные в боях с врагом.

Это еще раз подтвердилось, когда шло заседание бригадной парткомиссии. Первым рассматривалось заявление о приеме в партию командира танковой роты старшего лейтенанта А. А. Аматуни. Члены парткомиссии попросили офицера рассказать о себе. Со скамейки поднялся невысокий подтянутый крепыш со смуглым лицом южанина. На груди — орден, медали.

Биография у офицера краткая. Родился в Армении, из рабочих. Средняя школа, институт, с января 1942 года в пехотном училище, которое не довелось закончить: уже в феврале курсанты вступили в бой на украинской земле. Горечь отступления, Сталинградская битва, ранение. Потом Саратовское танковое, и в конце 1943 года Ашот снова на фронте. Как командир взвода, а потом роты он участвовал в освобождении Украины, Молдавии, восточных районов Польши.

Вопросов к офицеру было мало. О многом рассказала боевая характеристика, написанная командиром батальона майором А. Н. Кульбякиным.

Старшего лейтенанта Аматуни приняли в партию единогласно. Мы с полковником Цыганом поздравили Ашота с большим событием в его жизни.

— Я оправдаю доверие партии, — сказал офицер.

Аматуни сдержит свое слово. Он еще не раз проявит мужество и героизм в боях, а его рота станет известной как «рота героев».

* * *

Знакомство с соединениями и частями армии, ее людьми продолжалось. Где-то в середине октября начальник санслужбы армии полковник М. И. Чеботарев пригласил меня на подведение итогов работы медсанподразделений в предыдущих боях. Раньше я решил посмотреть, что пишет о медиках армейская газета «Ленинское знамя».

Долго искать такие публикации не пришлось. В одном из номеров увидел фотографию старшего лейтенанта медицинской службы И. В. Быстрицкого. Он вынес с поля боя 42 тяжело раненных бойца с оружием и за самоотверженное выполнение своего долга был удостоен награды.

А вот рассказ о старшем лейтенанте медицинской службы враче мотострелкового батальона А. Жаханевич из 33-й мотострелковой бригады. Десятки воинов обязаны жизнью Анне Жаханевич, донской казачке из станицы Цимлянской. В самых тяжелых схватках Анна была рядом со своими боевыми друзьями. Однажды мотострелковому батальону пришлось отбивать танковую атаку противника. Враг вел по нашим боевым порядкам сильный огонь. Вместе с бойцами была в траншее и врач, хотя те несколько раз уговаривали женщину уйти во второй эшелон обороны.

Гитлеровцы усилили огонь. Вскоре неподалеку послышался стон. Анна вскочила на бруствер и, пригнувшись, побежала к раненому. Потом она еще не раз в этом кромешном аду оказывала помощь бойцам и командирам, а чуть стихла стрельба, вызвала из укрытия автомашину и отправила раненых в тыл. За ратные подвиги А. Жаханевич была награждена двумя орденами и медалями.

На страницах «Ленинского знамени» широко пропагандировались мужество и отвага санитаров, медсестер, фельдшеров, врачей, проявленные ими на поле боя и у операционного стола. Если требовала обстановка, многие из них становились донорами. Работники санитарной службы добились того, что почти половина раненых в течение первого часа, а еще треть к исходу второго часа после ранения доставлялись на медицинские пункты частей и соединений.