Порочное влечение - [45]

Мальчики в школе уважали меня и побаивались, девочки же тайно ненавидели, но даже себе страшились в этом признаться, и только мило улыбались мне в лицо. И даже, когда единственное бюджетное место в бауманке, досталось мне, я была удостоена всего лишь дюжиной искренних поздравлений. Преподаватель из вуза в последствии полюбил меня настолько, что просился стать моим куратором по дипломной работе, а Таня стала самой настоящей и преданной подругой.

Но вот сейчас, стоя зажатая мужчинами с обеих сторон и чувствующая разъедающий, как серная кислота, взгляд Роберта, я не могла вернуть себе контроль над ситуацией. Это было впервые и я точно знала, что этот случай всю оставшуюся жизнь будет всплывать в моей памяти.

Секунды неловкого молчания между моими подругами и тремя мужчинами длились неумолимо долго. Я не знаю, что они делали в этот момент… Возможно переглядывались, изучали оппонентов, неловко переминались с ноги на ногу… Но я точно знала одну деталь: пока я с интересом изучала пол, Роберт ни разу не отвел взгляда от меня. Не знаю возможно ли это, но чувствовала куда именно он смотрит — кожа там покрывалась мурашками и леденела в тот же миг: вот он изучающе рассматривает мое платье, ну или фигуру под ним; затем его взгляд останавливается на запястьях и они цепенеют в руках моих выдуманных любовников Павлов; после он резко поднимается к лицу, словно ожидая каких-то действий или слов. Но я все молчала и молчала, молясь богу, чтобы ситуация рассосалась сама собой, что тоже было в моей практике впервые — я никогда не пускала жизнь на самотек.

— Роберт Аркадьевич, Вы покинули аукцион во время вручения сертификата. Вы отказываетесь от пожертвования и картины? — пролебезил противный мужской голос где-то за спиной Роберта и я украдкой приподняла взгляд, увидела сжатые кулаки Шаворского и полного человека в белом костюме, оглашающего лоты, за его спиной.

— Нет. Я не отказываюсь от пожертвования, — отстранено и уж как-то слишком бездушно бросил ему мужчина, как кость голодной собаке — с высоты своего статуса. — Мне нужно было отойти.

— Но Вам требуется внести деньги прямо сейчас, чтобы лот не выставили повторно, — он сказал это так приторно, что я буквально во рту почувствовала вкус сладости и поморщилась, повторяя движение Роберта и сжимая кулаки. — Все готово. Вам нужно только провести карточкой по нашему терминалу и забрать картину. Мы займем не больше пяти Ваших драгоценных минут.

— Идемте! — скомандовал Роберт, словно условие ставили не ему, а он, и из под ресниц я увидела как Шаворский быстро повернулся к мужчине и, пройдя всего два шага, резко остановился и в пол оборота сказал в нашу сторону: — Картину отдайте вот этому мужчине. Артем, оказывается, только ради нее сюда и приехал, так пусть снимет сливки.

После этого он удалился, а у меня в голове неоновыми огнями взорвалась только одна мысль: «БЕЖАТЬ!».

— Что это было, Полина? — осторожно спросила меня Таня и я перепугано посмотрела на нее, стараясь понять по задумчивому и ошарашенному лицу девушки — догадалась ли она о чем-то или нет. Но Таня только многозначительно посмотрела на мои руки, которые все еще удерживали Артем и «Павел», заставив меня отшатнуться и вырваться из их кольца.

— Я объясню тебе все в машине. Нам нужно срочно уходить! — сбивчиво протараторила я ей на ухо, но все внимании девушки и «моих» мужчин было приковано к фигуре Роберта, который в этот момент совершал какие-то манипуляции с карточкой. Тогда я почувствовала на себе тяжелый и вязкий взгляд с той стороны, где ранее сидел Шаворский… Молодая девушка с черными идеально ровными волосами и нереально тонкой талией сверлила меня пропитанным ядом взглядом. Но меня, увы, он не пугал. Мне было не до нее. — Прошу тебя, уйдем пока сюда не вернулся Роберт.

Таня испуганно перевела взгляд на меня и, сморщив красивый носик, ни говоря ни слова схватила за руку и потащила в сторону выхода. Артем и мой лже-Павел так и остались стоять в стороне, не проронив ни слова.

— Какого хрена тут происходит?! — едва успевая за нами, возмущалась мне на ухо Фаина. Только вот ее через край переполняющие эмоции не давали ей сделать это тихо: — Почему этот чертов извращенец смотрел на тебя так, словно размышлял с чем тебя лучше приготовить?

— Да, взгляд Шаворского мне определенно не понравился… — услышав наш разговор задумчиво протянула Таня, но, проходя около швейцара, не забыла ему игриво подмигнуть и обольстительно улыбнуться.

Новость о том, что моя подруга, дочь депутата, знает Роберта, почему-то меня не удивила. Меня больше поражала мысль, что ее папа, знакомый с миром бизнеса, все еще не узнал в «невесте» Шаворского из газет соседку его дочери. Впрочем, он и видел меня не больше трех раз и рассматривал вскользь… Вряд ли запомнил настолько, чтобы узнать на улице, не то что в газете, где под слоем косметики-штукатурки и мать родная с первого раза не узнала бы. Зато отец, видимо, узнал…

Подойдя к машине, я, не раздумывая, села на переднее сидение, а Таня быстро устроилась в водительском кресле. Только вот Фаина все еще осталась в стороне, переминаясь с ноги на ногу.