Порочная слабость - [24]

— Некоторые не любят говорить о себе, — сказал он уклончиво. — Давай поговорим о тебе.

— Ты знаешь, — весело сказала Эмбер, — что я просто бездумная пустышка. Но раз уж ты спросил… Скажи мне, — она игриво склонила голову набок, — я употребляю правильные духи?

Это был прямой вопрос. На него надо было дать прямой ответ. Но как? Разве может он ей сказать, что представления не имеет, какие у нее духи?

— По-моему, тебе подошло бы что-нибудь с амброй и ванилью. Может быть, можно добавить немного бергамота. Во всяком случае, что-то теплое и сладкое…

— Ты считаешь меня теплой и сладкой? — Она казалась удивленной, словно не ждала от него такой характеристики. — Обычно я пользуюсь «Шанель № 5». Как Мэрилин Монро и моя мама. По-твоему, они мне не подходят?

Ему казалось, что классический аромат для нее слишком холоден. Но какой совет мог он дать ей сейчас?

— Если эти духи тебе нравятся, значит, они тебе подходят.

Он знал, что это не ответ, что Эмбер заслуживает лучшего. Но, не объясняя, что происходит с его носом, он мог сказать только банальность.

— Но многим нравится то, что им не подходит. Люди идут за советом к профессионалу.

Ему не нравилось, куда клонился их разговор. Она что, хочет спросить у него совета? Но он не может дать ей совет.

— Аромат — нечто более индивидуальное, чем одежда, — пробормотал он.

— Правда? Многие выбирают свои цвета. Было бы неплохо иметь и свои духи.

— Это не одно и то же. Люди по-разному реагируют на запахи. Это связано с ассоциациями, с воспоминаниями. А запах духов зависит от свойств кожи. Одни и те же духи пахнут по-разному на разных людях.

«Надо отвлечь ее. Быстро».

— Ух, сколько пузырьков! — сказала Эмбер, оглядывая рабочий стол Гая в его лаборатории. — И в каждом особый аромат?

— Да. Это называется «орган парфюмера». Во-первых, потому, что пузырьки стоят рядами, как клавиши органа, а во-вторых, потому, что в каждом из них своя нота. Мой орган построен по принципу «высокие, средние и низкие ноты».

— Высокая нота — та, которую чувствуешь первой, средняя — сердцевина духов, а нижняя — то, что остается к вечеру?

— Верно, — сказал он с улыбкой.

— А как ты определяешь, какой запах подходит какому?

— Опыт и эксперимент, — ответил он. — И как я уже говорил, у всех разные вкусы. В конце концов, это личный выбор.

— Все это выглядит очень по-научному.

— Парфюмерия — это искусство. Ты — человек творческий. Давай посмотрим, что у тебя получится?

— А я не устрою на твоем столе беспорядок?

— Ни в коем случае, — заверил он и ободряюще погладил ее по щеке. И опять Эмбер удивила его. Он полагал, что она будет просто радоваться вниманию с его стороны и ни о чем не задумываться. — Садись сюда, ангел мой. Я собираюсь дать тебе на выбор несколько сортов ароматов, а ты будешь нюхать их по очереди и говорить мне, нравятся ли они тебе, или ты не уверена. Это будет наша отправная точка.

— А если я выберу не то, что надо?

— Этого не случится. Я уже говорил: аромат — личный выбор человека. Нельзя выбрать правильно или неправильно. Все на твое усмотрение, — добавил он мягко.

Гай был первым, кто заставил ее почувствовать себя особенной. Как если бы она что-то значила. К этому Эмбер не привыкла. В своем мире она была просто частью толпы, еще одной девочкой на вечеринке. Сейчас Гай тратил на нее свое время. Был к ней внимателен. А если знаменитый парфюмер помогает вам выбрать свой личный аромат, это нечто уникальное. Это надо попробовать.

Она села за его стол. Он поставил перед ней несколько пузырьков темного стекла и положил несколько полосок.

— Это ароматические полоски. Сделаны из парфюмерной промокательной бумаги. Ты можешь чувствовать запах, но он не может случайно попасть тебе на руки и смешаться с другими ароматами.

— И так ты обычно создаешь духи?

— Если я хочу проверить какую-то идею, я капаю по нескольку капель основных ароматов на одну и ту же полоску и даю им смешаться. Конечно, этого недостаточно для выведения точной формулы, но так я могу судить, нравится ли мне результат. Это как музыкант, который пробует разные ноты. Только музыкант работает для слуха, а я — для обоняния.

— Понимаю, — сказала Эмбер с улыбкой. — Метод проб и ошибок.

— Более или менее. Но я заранее знаю, что хочу получить. Когда я учился, то начал с того, что мне говорили, какой эффект должен производить аромат, и мне надо было создать аромат, который производил бы нужный эффект. Мне кажется, это как живопись. Назови художнику цвет, и он увидит его мысленным взором. Может показаться странным, но это проще, чем, почувствовав аромат, определить, от чего он исходит. Тут есть тонкие отличия.

— Потрясающе! — искренне восхитилась Эмбер.

Гай явно любит свое дело. Так почему он был так уклончив раньше, когда она задавала вопросы? Что-то тут не так, но она не могла понять что. А если спросить, он не ответит. Так было уже несколько раз. Что он скрывает?

— Прежде чем начнешь, понюхай это. — Он протянул ей мешочек.

Она понюхала и тут же узнала запах. И опять удивилась:

— Кофе?

— Это старый трюк парфюмеров, но он всегда работает. — Он улыбнулся ей. — Тебе надо будет освежать обоняние между пробами. Я не буду называть тебе запахи, потому что не хочу влиять на тебя. Просто помни: это твой аромат, и важно, что понравится тебе.