Порочная любовь - [58]

Было ли это ошибкой и убитые горем родители действительно обознались, или же Пэйшенс что-то скрывала? Рэму необходимо было ее увидеть.

Немедленно.

– Куда ты? – спросила сестра, идя следом за ним по лестнице. – Ты же не можешь всерьез верить, что Пэйшенс нам солгала. Назови хоть одну причину, по которой ей понадобилось скрывать свое благородное происхождение.

– Я тоже этого не понимаю. – Рэм упорно предпочитал не смотреть туда, где, задрав на Пэйшенс юбки, вероломно завладел ее нежным телом. – Но хочу, чтобы эта барышня потрудилась объяснить, как случилось, что пропавшая дочь семейства Фарнали похожа на нее как две капли воды и носит то же имя. А ты не хочешь этого услышать?

Рэм решительно забарабанил кулаком в дверь, но в ответ не донеслось ни звука. Он постучал снова.

– Пэйшенс, открой дверь. Тишина.

Мередит, замерев, смотрела на запертую дверь.

– Рэм, она, скорее всего, спит.

Но он, в отличие от Мередит, не был настроен так оптимистично.

Поднажав, он сорвал засов и увидел, что его худшие подозрения оправдались.

Комната была пуста.

В роли независимой дамы Пэйшенс выглядела довольно жалко. В одиночестве она сидела на кровати в комнате, которую на ночь сняла у хозяина гостиницы. Не имея рядом слуги или покровителя, она довольно сильно рисковала, договариваясь о комнате. Бесстыдный взгляд, которым окинул ее владелец гостиницы, подтвердил, что она может угодить в беду, если доверится дверному замку. Отчаянно блефуя, она сказала этому гнусному мужлану, что ее муж задерживается из-за проливного дождя и прибудет позже. Но стоило Пэйшенс остаться в комнате одной, как она тут же придвинула к двери тяжелый стул. Если хозяин гостиницы или кто-то еще сочтет ее легкой добычей, то в ее сумке припрятан нож, который должен их в этом разубедить.

Пэйшенс шмыгнула носом, проклиная грозу, которая застигла ее в десяти милях от Лондона. Прелестные безобидные облачка, которыми они с Мередит любовались во время прогулки по парку, заволокли все небо и потемнели. Когда Пэйшенс вышла из особняка Ноуденов, дождь уже накрапывал. Не проехала она и пары миль, как потемневшее небо расколола молния, а ветер усилился, сотрясая тесную почтовую карету. Вскоре по дороге невозможно стало ехать. Не видя ничего за стеной дождя, кучер стегал перепуганных лошадей, заставляя их продвигаться вперед, пока на горизонте не показалась гостиница. Пэйшенс понимала, что должна благодарить Бога за то, что они вообще ее нашли. О каких-то других вариантах и говорить не стоило.

Она мрачно отметила про себя, что это был далеко не самый грандиозный побег в ее жизни.

Да что там говорить, выскользнуть из дома Ноуденов было до смешного просто! Мередит доверяла Пэйшенс. Казалось даже, что она охотно поверила заверениям Пэйшенс, будто бы та и знать не знает Фарнали. Бедная, доверчивая Мередит! Сейчас они с Рэмскаром наверняка гадают, что приключилось с нанятой ими компаньонкой.

Если Рэм вообще вернулся домой.

Пэйшенс постаралась заглушить заворочавшийся внутри страх. Нет, с графом все в порядке! Если вспомнить, сколько видов оружия висит у него на стене в библиотеке, логично предположить, что как минимум парой-тройкой из них он пользоваться умеет. Он слишком любит сестру, чтобы безрассудно рисковать жизнью ради запятнанной репутации какой-то актрисы.

Да пропади оно все пропадом! Во всем были виноваты родители.

В магазине мать Пэйшенс предпочла не вспоминать, что у нее есть старшая дочь, пока не узнала, что ее спутница является знатной дамой. Вдруг воспылав материнской любовью, леди Фарнали решила все же простить свое непутевое, своенравное чадо. Почему? Пэйшенс презрительно скривила губы. Столь резкая перемена во взглядах имела мало общего с любовью или прощением. Просто, узнав, что Пэйшенс имеет непосредственное отношение к лорду Рэмскару, мать сочла ее не совсем пропащей.

– Что ж, мама, больше этого не повторится! – произнесла вслух Пэйшенс, не обращая внимания на то, как заныло в груди. – Я не позволю тебе уничтожить то, что соединяло меня с Ноуденами.

Похоже, она сама прекрасно с этим справилась, и без помощи леди Фарнали.

Пэйшенс достала платок и вытерла глаза. Где-то вдалеке слышались глухие раскаты грома. Спустя всего несколько секунд сквозь тонкие занавески она смогла разглядеть вспышку молнии.

Она запоздало пожалела, что не оставила Мередит записку. В ней она призналась бы молодой женщине, как много значила для нее их дружба. Конечно, когда Мередит и Рэмскар поймут, что Пэйшенс лгала им, то вряд ли они будут думать о ней хорошо. Нет, наверное, даже хорошо, что она не стала ничего им объяснять. Самым мудрым решением в этой ситуации было просто исчезнуть и никогда больше не появляться в Лондоне.

Разумно? Вполне возможно. Но почему же тогда она так ужасно себя чувствовала?

Пэйшенс упала на кровать. Крепко зажмурившись, чтобы сдержать наворачивающиеся жгучие слезы, она легла на бок и свернулась калачиком, подтянув колени к груди. Ей становилось тяжело дышать, стоило вспомнить о неделях, что она провела с Ноуденами. Мередит постепенно оттаяла и стала тепло относиться к Пэйшенс, а что до Рэмскара… Что тут говорить, все было просто прекрасно! Пэйшенс даже поверила, что может остаться и стать членом их семьи.