Порочная игра - [14]

Вместо этого он поглубже погрузился в воду, потом сел и несколько раз провел рукой по мокрым волосам. Уловив движение, Сара повернулась к нему.

Она бесстрастно оглядела его тело. На миловидном лице не дрогнул ни один мускул. От Вейна шел легкий пар, как будто вместо крови у него в жилах текла горячая вода. Еще немного, и зверь внутри его возьмет верх. И, тем не менее, Вейн устоял, когда она отказала ему несколько лет назад, он обругал себя за то, что все эти годы принимал желаемое за действительное, верил, что однажды она все-таки станет его.

Нужно устоять против искушения — сесть, успокоиться и дать событиям идти своим чередом. Присутствовало и простое любопытство, какое-то непреодолимое желание увидеть, как же она будет его соблазнять. Честно говоря, до сегодняшнего дня она не особенно старалась применить свои чары. Разум же презирал саму идею того, что представлялось отвратительным, немыслимым. Заплатить за то, чтобы насладиться телом добродетельной женщины.

И разве играет какую-то роль ее неохотное согласие? Неужели Бринсли знал, что все, что нужно, — это чтобы Вейн увидел ее, вдохнул ее запах, отбросил свою гордость, забыл о чести и об уме и быстренько выложил на стол нужную сумму?

— Должна сказать милорд, что нахожу ваши методы соблазнения более чем необычными, — сказала леди Сара.

Его методы? Какие методы?

Должно быть, она прочла этот вопрос у него на лице.

— Вы можете ничего не объяснять, милорд. Мой супруг в подробностях сообщил о вашей вчерашней беседе.

— Вот как? — Он понимал, что Бринсли никогда не скажет ей правду. Какой яд на этот раз нашептала ей на ухо эта отвратительная гадюка?

Он ждал. Молчание затягивалось.

— Я всегда считала вас джентльменом, — тихо сказала Сара.

Он слегка приподнял брови.

— Простите, леди Сара, но это вы настояли на нашей беседе в спальне. И в этот дом вы пришли сами. Причем, замечу, поступили весьма неосмотрительно.

Она ответила ему долгим и пристальным взглядом. Он не мог не восхититься ее отвагой.

— Десять тысяч фунтов — это большие деньги, — заметила Сара. — Мне даже интересно, стою ли я этой суммы?

Господи, конечно, она стоит этих денег! Но Вейн не очень хорошо представлял, куда заведет весь этот разговор, и поэтому продолжил обмен репликами.

— Миледи, вы — бриллиант высшей пробы. И вам об этом прекрасно известно.

Ее губы дрогнули в мимолетной улыбке.

— Тогда Бринсли — просто глупец, раз соглашается на такую мелочевку, как десять тысяч.

Под тяжелым пристальным взглядом Вейна Саре было трудно продолжать неприятный разговор. Она никогда не считала себя трусихой и при необходимости не стеснялась пользоваться площадной бранью. Она владела обширным набором слов, так что совершенно непонятно, почему это вдруг язык прилип к гортани? Она пришла сюда с одной-единственной целью. И эта цель заключалась вовсе не в том, чтобы посмотреть, как Вейн плескается в своей чертовой ванне. Она пришла сюда для того, чтобы швырнуть ему в лицо его оскорбительное предложение или по крайней мере выяснить — действительно ли он вознамерился засадить ее мужа в долговую тюрьму, если она не исполнит его желание.

Сара всей душой ненавидела Бринсли, который затеял все это. Несмотря на все тяготы семейной жизни, несмотря на его оскорбительную неверность, несмотря на постоянную ложь, Сара никогда не чувствовала себя такой беспомощной, как сейчас. Она не собиралась покоряться! Но никак не могла собраться с силами, чтобы твердо поговорить обо всем. Она была убеждена, что Бринсли просто выдумал все эти угрозы Вейна. Тем не менее лучше убедиться в этом самой.

Сара машинально прикусила нижнюю губу. Она здесь, а с десятью тысячами фунтов по-прежнему нет ясности. Боже, Вейн торговался из-за нее, как какой-то уличный торговец! Он только что бесстыдно и нагло признал это.

— Не передадите ли вы мне мыло, леди Сара?

Она непонимающе подняла глаза.

— Мыло? Какое мыло?

— Вон там, на кровати, рядом с полотенцем. Я просто забыл его взять.

Сара бросила взгляд на кусок мыла. Потом на Вейна. Возможно, у нее есть только один путь совершить возмездие, не сказав ни слова.

Она поднялась с кресла и не спеша подошла к кровати. Провела пальцами по гладкому и богато расшитому золотом покрывалу, прижала к нему ладонь, как будто поддавшись желанию почувствовать упругость матраса. Потом взяла кусок мыла и, чувствуя, что Вейн наблюдает за ней, медленно поднесла его к лицу, закрыла глаза и вдохнула запах.

Вот оно что. Именно так он всегда и пахнет. Чистотой и свежестью легкого океанского бриза после летнего шторма. И легким ароматом лимона.

От этого знакомого запаха ее решимость заметно пошатнулась. Но всего лишь на мгновение. Она положила мыло обратно на постель и взялась за застежки своей ротонды.

Ее затянутые в перчатки руки едва заметно дрожали, когда она боролась с маленькими пуговицами. Снимать перчатки ни в коем случае нельзя, потому что тогда он увидит ее руки. Тогда он будет знать, что она уже не может претендовать на свое знатное происхождение. Истинную леди всегда можно узнать по мягкости рук.

Наконец Сара справилась с пуговицами и сбросила с плеч ротонду. Платье бледно-зеленого цвета было стареньким и немодным, но покрой его был великолепным, а ткань — настоящий батист. Не лучшая одежда для того, чтобы очаровывать, но, учитывая состояние Вейна и то, как платье облегало фигуру, лучше не придумаешь.